Как-то я показал Ион Тай — девушке-гиду, нанятой мной в турбюро, книгу, на обложке которой была фотография широко улыбающегося человека: все его зубы, крупные, как фасолины, и золотые, в руках золотая трубка золотого телефонного аппарата.
— Неужели такие люди есть в Гонконге?
— Это еще что! — улыбнулась девушка.— Скоро мы проедем мимо виллы господина Чау. И если хозяин дома, увидим его «роллс-ройс». Золотой! Точнее говоря, весь он покрыт золотыми пластинами. Еще выше построил четырехэтажный дворец владелец игорных заведений из Макао. Говорят, он может отлить из золота не то что автомобиль, а целый танк!
Но заправила игорных дел танков из золота не льет. Свои хоромы не афиширует, упрятав их за стеной деревьев и густого кустарника. Он относится к той породе миллионеров с приставкой «мульти», которые, как правило, работают без лишнего шума и осторожно.
— Каждый из них настойчиво карабкается вверх,— продолжает Ион Тай.— Чем выше положение — тем дальше от моря строит господин виллу.
Позднее мой гид рассказала мне о супруге господина Чау. Эта дама из высшего общества ездит в розовом «мерседесе» с шофером в розовой униформе, когда у нее сентиментально-лирическое настроение, и в золотом «мерседесе» с шофером в униформе золотистого цвета, когда она чувствует, что ей «следует вызвать дух Клеопатры».
Но вот что мне показалось любопытным: Ион Тай вовсе не осуждает владельцев золотых «роллс-ройсов» и «мерседесов». Более того, она восторгается ими. Сама же Тай живет в скромной, дешевой комнатке, где на лампе нет даже абажура. Как-то девушка сказала (как нечто само собой разумеющееся): «Я хотела бы быть похожей на госпожу Чау. Такое желание и у тысячи моих сверстниц. Кто знает, может, когда-нибудь и достигну вершин, если повезет, конечно...»
Храмы счастья, печали и надежд
Здесь, в Гонконге, переплелись все религии и верования Запада и Востока, древние и еще «молодые». Об этом я слышал и читал задолго до приезда в страну, и, естественно, в моем плане обязательным пунктом было посещение некоторых храмов. Первым на моем пути стал храм Бога обезьян.
— Бог обезьян,— рассказывает Тай,— для нас, гонконгцев, все равно что для американцев Санта-Клаус, а для русских Дед Мороз. Особенно его любят дети. За что? Даже и не скажешь сразу. Скорее всего за озорство, за то, что он перевернул на земле все вверх тормашками. Правда, за это «высшие» боги его наказали, сослав в ад. Но и там он навел такой «порядок», что ад перестал быть адом.
