Наши постоянные спутники — обезьяны сопровождают катер стаей. Серые, огненно-рыжие, черно-бурые, и маленькие, как белки, и огромные, ростом с человека, они беспрестанно галдят, кричат, визжат. Всем им крайне любопытно узнать, что за штука плывет по реке.
Вскоре этот адский гомон надоедает и раздражает, но приходится примириться с ним, так как нет силы, которая заставила бы их замолчать.
Пристав к зарослям, но не сходя на берег, устраиваем привал. Индонезийцы ловят рыбу, мы обсуждаем детали будущей работы. Вдруг замечаем — по корме ползет длиннющая змея. Багор в руки — и в атаку! Потом все сидим и рассматриваем поверженного врага.
Опять в путь. Стучит движок, мерно трясется наш катерок. Сидим на крыше и поем наши русские песни. Мелькают светлячки, их великое множество, и кажется, что это идет снег. Только почему-то очень жарко.
22 августа
Светает. Подплываем к Палангкарайе. По берегу рассыпались деревянные домики на сваях, хижины из тростника. Очень рано, но около сколоченной из досок временной пристани много народу. Нас ждут. Знакомимся с губернатором, с местными властями, с жителями города.
Вечером на центральной площади города устраивается большой праздник. Жертвоприношения и ритуальные танцы, пир, затем самодеятельный концерт.
Мне особенно запомнился один танец. В круг влетает юноша и под барабанную дробь начинает выделывать что-то немыслимое с острыми как бритва ножами. Сначала их у него два, затем четыре, шесть и, наконец, восемь. Темп все быстрей и быстрей. Ножи сливаются в сверкающий круг. Артист кувыркается через голову, танцует лежа. Зрители прихлопывают в ладоши. Внезапно на высокой ноте музыка обрывается. Танец окончен. Тяжело вздымается грудь танцора, по лицу ручьями льется пот, но какие счастливые у него глаза!
В конце праздника исполняются даякские импровизированные песни-молитвы.
«О наш бог, — поют даяки, — ты создал мир, ты самый могучий и всесильный. Тебе подвластно все. Поэтому мы взываем к тебе. Мы любим солнце, оно несет нам свет, жизнь и тепло, но наши братья русские еще не привыкли к такой жаре, им очень душно. Сделай же, о всемогущий, чтобы солнце пекло не так сильно, чтобы ветер обдувал русских прохладой, чтобы дождь освежал их. Пусть машины хорошо работают, а инструмент не ломается. Пусть лес станет для наших братьев другом, пусть деревья и заросли расступятся перед ними, пусть болота высыхают, пусть змеи, дикие звери и крокодилы не трогают их, мошкара и комары не надоедают...»
