— Отчего же?
— Бабы здесь — только задом вертеть, а как до дела — фиг чего!
Что-то не выходит у нас светской беседы. Еще несколько осторожных вопросов, и я установил, что подобрал нас ветеран вьетнамской войны, на ней же контуженный, в Северной Дакоте ведет активную жизнь бомжа, но криминальных наклонностей я вроде бы в нем не заметил. Наконец, он спросил, откуда мы. Я ответил.
— Русские, говоришь? — внимательно переспросил он и развернулся ко мне. Острые морщинки под его глазами сделались еще глубже:
— Так вы, выходит, враги...
Я поперхнулся. Вот те раз, давненько подобного не слышал.
— Простите, чьи враги? — переспросил я.
Его глаза снова смотрели на летевшую под колеса дорогу. Немного подумав, он сказал, правда, не совсем уверенно:
— Наши, конечно...
Из этой тачки хотелось катапультироваться немедленно.
— Зачем же вы тогда везете врагов в своей машине?
— Э-э, парень,— хитро прищурился «лысый», — никто не знает, куда вы
приедете со мной.
Я искоса посмотрел на бритвы, хрустевшие под ногами на полу.
— Ладно,— добродушно продолжал он,— я шучу, можешь расслабиться.
Ни одну машину мы не оставляли с таким облегчением, как эту.
Выскочили мы на развилке за городом Майнот. Ситуация требовала решения: куда ехать дальше? Одна дорога вела в Портленд через Монтану, Скалистые горы с уникальным национальным парком Глейшер. Другая — если сделать пару поворотов — в Йеллоустоунский национальный парк. Хотелось увидеть и то и это, а так не бывает. Значит, приняли мы решение, едем туда, в какую сторону пойдет первая же попутка. Она шла на юг, то есть — в Йеллоустоун.
Потом была целая череда стремительных «райдов» — нас подбирали: семейка спортивных гонщиков, отец и сын, затем — страховой агент из города Диккенсона, у которого мы и заночевали. Утром первым водителем стал местный учитель музыки, оказавшийся гомосексуалистом (он ехал на тайный пикник своих собратьев в национальный парк имени Рузвельта в Медоре).
— В этом штате (Северная Дакота. — С.Ф.) вообще не любят никакие меньшинства — будь то негры, евреи, коммунисты, а людям с моими наклонностями так вообще караул, — делился с нами деликатный педагог.
После Медоры нам выпал великолепный «райд» миль в 400 на... сено-возе. Остановилась фермерская семья, увидевшая на моем рюкзаке надпись «Йеллоустоун».
— Ребята! — крикнул бородач за рулем, — мы катим в Сиэтл, к океану. Можем подбросить вас до поворота на национальный парк.
