Вокруг носится коварный ветер, решительно настроенный на злобные шалости. Он закручивает песчаные вихри вокруг моих ног, сыплет песком мне в глаза, отчево появляется резь. Из колодца доноситца его стон, как только тот туда залетает. Гремит дверьми хижин. Вроде как кто-то открывает их и приглашает войти.
Остовы крестовин свободно болтаютца на ветру. Бесшумно падают на дюны. Сдуваютца ветром.
Мертвая вода. Зыбучие пески.
Бедолаги.
Што жили здесь.
И умерли.
Пока я плетусь через мертвый поселок, Неро пикирует вниз и ковырятеца в земле, что-то обнаружив. Он начинает возбуждено клекотать, суетитца и хлопать крыльями не сходя с места. Я пробираюсь скорее в нему, штобы поглядеть, что же стало причиной такова беспокойства.
— Што теперь, безумная птичка? — говорю я.
Он держит в своем клюве небольшой кружок гладкого зеленого стекла. Мое сердце останавливаетца.
— Божежь мой, — говорю я.
Я падаю на колени перед ним. Протягиваю руку. Он кладет на нее кружок. Осторожно.
Это же принадлежало Лью. Это частичка его ожерелья, которое я сделала ему на день рождения. Колечко всё еще нанизано на кусочек кожанова шнурка. Лью должно быть, сорвал его со своей шеи, когда всадники отвернулись.
Неро каркает.
— Знаю, — говорю я. — Он оставляет следы для нас, чтобы мы могли следовать за ним.
Я найду тебя. Куда бы они тебя не забрали. Клянусь, я найду тебя.
Ты не можеш, слишком опасно. Ты должна оставаться в безопасности. Вместе с Эмми. Обещай мне, што будешь.
Он знает меня. Он знал, что я пойду за ним.
— Мы на правильном пути, — говорю я. Я беру Неро в свои руки и целую его в голову. Он пахнет пыльными теплыми перьями. — Ты самая умная птица. Ты ведь знаеш это, да?
Он тихонько каркает, что означает, что он доволен собой. Затем он извиваетца, давая тем самым мне понять, чтобы я отпустила его. Неро не из тех, кто любит долго обниматца.
Ветер начинают подвывать, подгоняя меня вперед, штобы я двигалась дальше, поднимая песочные пригоршни и борсая мне их в лицо.
— Пора двигатца, — говорю я.
Когда я прошагала уже пол лиги или около таво, я оборачиваюсь и смотрю назад.
Поселок пропал. Исчез.
Снова поглотился песками.
Я вижу гладкое как столешница плато, далеко-далеко впереди себя, в середине утра. Запыленая красная скала, высокая и голая. На ней нет никакой растительности, наверное с её верхушки можно отлично рассмотреть даль во всех направлениях. Может я даже смогу увидеть Хоуптаун и Черные Горы.
Неро парит над плато и спускаетца вниз, стараясь подгонять меня. Он просто не может поверить, што я такая капуша, мол сколько можно ковылять по этому месту. Мне кажется он испытывает ко мне жалость, и моим нижним конечностям.
