Несколько плосколицых детенышей пинали какой-то черный кругляш, перебрасывая его лапами друг другу. Токло насторожил уши, прислушиваясь к их писку.
— Ну и какие у них могут быть духи? — проворчал он. — Комары, что ли?
Уджурак пропустил его шутку мимо ушей.
— Посмотри вон туда, — сказал он, кивая головой на самку в ярко-красной шкуре, подметавшую клочок земли перед входом в берлогу. Она переминалась на своих плоских лапах, кивала головой и что-то быстро говорила на непонятном языке, обращаясь к старому плосколицему самцу, сидевшему неподалеку.
— У нее гусиный дух, — сказал Уджурак. — А у старика — дух медведя гризли.
Токло внимательно посмотрел на плосколицего самца. Он был толстый и коренастый, а его лицо и голова поросли курчавой бурой шерстью.
— Никакой он не гризли! — оскорбленно фыркнул Токло.
Он бы ни за что не признал этого вслух, однако в этом месте, действительно, чувствовался странный покой, которого Токло еще никогда не испытывал возле плосколицых. Здесь не пахло смертью и угрозой, как около берлоги охотников на Дымной горе.
«Может быть, они просто очень хитрые и хорошо умеют маскироваться!» — недоверчиво подумал Токло.
— Нам нечего тут делать, — пробурчал он вслух. — Пора идти. Медведям не по пути с плосколицыми.
— Не будь таким ворчуном, Токло, — весело пихнул его плечом Уджурак. — Это же интересно!
— Нет, Токло прав, — с тревогой сказала Каллик. — Разве мало бед причинили нам плосколицые? Нужно уходить отсюда.
— Но здесь нам нечего бояться, — возразила Луса. — Я это точно знаю. Эти плосколицые похожи на тех, что ухаживали за нами в Медвежатнике.
— Ох, только не начинай свои сказки про Медвежатник! — разозлился Токло.
Прежде чем кто-то успел ответить, дверь одной из берлог распахнулась, и маленький плосколицый детеныш, выскочив наружу, посеменил в направлении долины.
Глаза Лусы насмешливо заблестели.
— Смотри, Токло, это же твой друг!
Токло свирепо посмотрел на нее.
«Надо было просто слопать его, и дело с концом!»
Детеныш, похоже, позабыл все свои невзгоды и снова был счастлив. Его раненая нога, наверное, уже не болела, потому что он весело подбежал к старшим детенышам, пинавшим черный шар, и включился в игру. Вскоре из той же берлоги вышел самец, который привез сюда малыша — наверное, его отец — и незнакомый пожилой плосколицый. Старик был высоким, с длинной серой шерстью на голове и в серой оленьей шкуре, бахромчатой на концах. Двое самцов о чем-то заговорили, показывая лапами на играющих детенышей.
