— Ягоды? Личинки? — проворчал Токло, но в глазах его плясали веселые искорки. — Это не медвежья еда!
— Еще какая медвежья! Это самая лучшая еда! — заспорила Луса. — И еще муравьи… Я раньше даже не подозревала, какие они вкусные!
— Спасибо, но лично я предпочитаю сочных гусей, — засмеялся Токло. — Или оленей. — Он обвел глазами стадо. — Ты права, такая дичь надолго насытит всех нас.
— А я соскучилась по тюленям, — вздохнула Каллик, оборачиваясь назад, туда, где у самого горизонта сверкал белый лед. — Вы просто не представляете, как это здорово — лежать в засаде возле лунки и ждать, когда тюлень вынырнет на поверхность, чтобы глотнуть воздуха!
— Здорово? — шепнул Токло на ухо Лусе. — От такого сидения шерсть ко льду примерзнет, да и все. Если это здорово, то я гусь!
Луса строго посмотрела на него и повернулась к Каллик.
— Разве тюлени не замечают, что их выслеживают? — спросила она.
— Нет, если вести себя очень тихо, — ответила белая медведица. — А когда тюлень покажется, нужно, не теряя времени, хватать его зубами, пока он не нырнул обратно! — Она тяжело вздохнула. — На свете нет ничего вкуснее тюленьего мяса, вот я сейчас думаю о нем, и прямо чувствую на языке… Не могу дождаться, когда вернется лед!
Луса была рада за свою подругу, но внезапно у нее по спине пробежал холодок. Она знала, что недалек тот день, когда их пути разойдутся навсегда.
— И еще я люблю рыть снежные пещерки и забираться в них, — продолжала Каллик. — Если бы вы только знали, как уютно лежать под снегом, в тепле и безопасности, и слушать, как над головой свистит ветер. И плавать в море вместе с белухами…
— Плавать с белухами? — испуганно ощетинилась Луса. — Но разве не они убили твою маму?
— Нет, Нису убила косатка, — ответила Каллик. — Белухи — они другие. — Ее глаза затуманились от воспоминаний, и Луса пожалела о своих неосторожных словах.
«Пчелоголовая! Когда ты научишься думать, прежде чем открывать свой болтливый рот!» — выругала она себя.
— Белухи никого не обижают, — объяснила Каллик, немного повеселев. — Я так хочу показать тебе лед, Луса! Он тебе понравится, вот увидишь!
«Вряд ли», — скептически подумала Луса, глядя на серебристое мерцание вдали.
Ей становилось не по себе при одной мысли об этой бескрайней пустоте. Разве такое место может быть домом? Там же нет ни одного дерева! Ее там подхватит ветер и будет носить надо льдом, как лист, если она, конечно, не замерзнет насмерть раньше!
— Мне кажется, для черных медведей больше подходят деревья, — осторожно сказала Луса.
