С той поры как Пьеро потерпел неудачу в своем намерении поступить в услужение к Гастону, он со дня на день становился печальнее. Ласковые уговоры Марго на миг успокоили его, но этого спокойствия хватило ровно на столько же времени, на сколько хватило припасов, унесенных им в карманах. Чем больше он думал о своей милой Марго, тем яснее чувствовал, что не может жить вдали от нее, и, по правде сказать, жизнь, которую он вел на ферме, была не такова, чтобы отвлечь его от мрачных мыслей, — так же как не могли это сделать индюшки, в чьем обществе он проводил все свое время. И вот в тот самый день, когда наша героиня предавалась такому отчаянью, Пьеро задумчиво брел по берегу реки, гоня перед собой свое стадо, как вдруг шагах в ста от себя он увидел какую‑то женщину, которая бежала со всех ног и, метнувшись сначала в одну сторону, потом в другую, внезапно скрылась за ветвями ив, что росли вдоль берега. Это удивило его и встревожило. Он тоже бросился бежать, пытаясь догнать ее, но, добежав до того места, где она скрылась из виду, не нашел ее ни там, ни в окрестных полях.
Ему пришло в голову, что, быть может, она зашла на мельницу, находившуюся неподалеку, но все‑таки он пошел вдоль реки, охваченный каким‑то зловещим предчувствием. Эра за последние дни сильно вздулась от обильных дождей, и Пьеро, у которого было тяжело на душе, ее волны показались сегодня особенно страшными. Вскоре ему почудилось, что в прибрежных тростниках движется что‑то белое. Он подошел ближе, лег ничком на песок и притянул к себе труп. Это был труп Марго. Несчастная девушка не подавала уже признаков жизни; она лежала неподвижная, холодная, как мрамор, с открытыми, остановившимися глазами.
Увидев это, Пьеро начал так кричать, что все, кто был на мельнице, сейчас же выбежали оттуда. Горе его было так ужасно, что в первую минуту он тоже хотел броситься в воду, желая умереть подле единственного в мире существа, которое любил. Но потом он припомнил, что ему говорили, будто утопленников еще можно вернуть к жизни, если вовремя оказать им помощь. Правда, крестьяне утверждали, что Марго совсем мертва, но он не хотел этому верить и не позволил им унести тело на мельницу. Он вскинул его себе на плечи и, шагая так быстро, как только мог, принес его в свою лачугу. Небу было угодно, чтобы дорогой он повстречал деревенского доктора, ехавшего верхом на лошади навещать своих пациентов. Пьеро остановил его и заставил зайти в свое жилище, чтобы он осмотрел Марго и сказал, есть ли еще какая‑нибудь надежда.
