Потом Пахоруков через коридор и лесенку, круто обрывающуюся вниз, повел нас в кают-компанию. Кают-компания походила на чертежную. На стульях, на столе были разложены листы ватмана, и люди, вооружившись линейками, вычерчивали карты.
— Знакомьтесь, — проговорил Пахоруков, — это сотрудники нашей океанографической, биологической, ихтиологической экспедиции, или, говоря попросту...
Следопыты моря
Среди сотрудников экспедиции были известные в Заполярье ученые: гидролог Борис Владимирович Истошин, кандидат географических наук Аркадий Павлович Алексеев, кандидат биологических наук Елена Александровна Павштикс. Возглавлял экспедицию Иван Григорьевич Юданов, заведующий лабораторией сельди Полярного института.
О Юданове я слышал года два назад в Салехарде, где собирал материалы по истории этого старейшего в Сибири города, бывшего Обдорска. Отыскивая в библиотеке нужные книги, я натолкнулся на чрезвычайно редкую монографию о Салехарде. Автором ее был Юданов.
Оказывается, Иван Григорьевич после окончания Тимирязевской академии долгое время проработал в Нарыме и Салехарде.
Он первым в стране занялся разгадкой трагической судьбы обской рыбы. Там, где Обь пробивала себе путь через тайгу, рыба в реке задыхалась. Это случалось зимой. Под панцирем льда ей не хватало кислорода. После кропотливых исследований Юданов пришел к выводу, что виновниками ее гибели являются таежные реки. Вода этих рек насыщена гуминовыми веществами, сильно поглощающими кислород. По инициативе ученого были приняты меры, чтобы спасти от гибели обскую рыбу.
В 1937 году Юданов переехал в Мурманск и занялся изучением морской фауны. Своими исследованиями миграций сельди он немало содействовал развитию сельдяного промысла в Атлантике.
Ценные исследования провел в Норвежском и Гренландском морях и другой старейший работник Полярного института — Борис Владимирович Истошин. Он не пропускал ни одной крупной экспедиции, а длились они иной раз по 8—10 месяцев, собирал многочисленные данные по гидрологии, систематизировал разрозненные материалы о течениях Атлантики. Но сейчас ученых больше всего занимала загадка с двадцатью восемью селедками. Каждый строил свои предположения и сомневался в них.
— Что думают об этом на «Северянке»? — спросил нас Юданов.
— Меня, собственно, послали как раз затем, чтобы спросить вас, — рассмеялся Федоров, уклоняясь от ответа.
— Трудно сказать, — проговорил Юданов. — По-моему, причину неудач в поисках сельди надо искать в эхолотах. Часа два назад наш гидроакустик опять обнаружил рыбу, выметали мы сеть и бредем сейчас малым ходом. Что-нибудь да попадется... Верно я говорю? — спросил Иван Григорьевич, повернувшись к гидроакустику судна Володе Губаренко.
