Вокруг Света 1993 № 11 (2638) | страница 3



Где-то в VI веке к Рапа Нуи причалили лодки-кану, проделавшие огромный путь. Скорее всего они пришли с Маркизских островов. Люди, сошедшие на берег, обнаружили непроходимый лес и каменистую, но плодородную почву. И то же самое произошло во время второй волны заселения — 700 лет назад при короле Хоту Матуа. До сих пор никто не может с уверенностью сказать, что заставило мигрантов из Полинезии поставить на платформы безногих истуканов на берегу Рано Рараку. И таскать их километрами по острову. Культ предков? Дешевый труд по приказу жрецов? Трудотерапия для населения, которому не приходилось заботиться о хлебе насущном?

Все больше и больше вставало этих колоссов, но и людей прибавлялось. В XVII веке их насчитывалось уже 20 тысяч. Общество деградировало, земля уже не могла прокормить всех, деревья вырубались, голод утоляли людоедством, и дело кончилось решающей битвой между короткоухими и теми, кто украшал свои уши слишком большим числом побрякушек и из-за этого они вытянулись до плеч,— длинноухими.

Короткоухие победили. Моаи рухнули с пьедесталов. Рай разрушился. Конец красивой легенды о былом единении примитивных народов и самой природы.

Но в дни, о которых идет речь, возникла и другая легенда. Сначала думали, что она родилась здесь, на острове, для того, чтобы опровергнуть красивую версию Эриха фон Деникена о внеземном происхождении каменных истуканов. Но оказалось, историю придумал Эд Горзух, киношник, и утром за кофе вкратце рассказал всем желающим. Длинноухий юноша полюбил короткоухую девушку, хотя по законам общества не имел права этого делать. Длинноухий вождь приказывает короткоухим в течение года изготовить гигантского моаи и вырубить весь лес для перевозки, чтобы исполнилось предсказание пророка, по которому должен появиться белый кану, осуществляющий сообщение с новыми благополучными землями.

Чтобы успокоить ропщущих короткоухих, одному из них разрешено участвовать соревновании людей-птиц и добыть с соседнего острова Мото Нуи яйцо морской ласточки. Юноша, любящий короткоухую девушку, разбивает яйцо ласточки, начинается восстание, а девушка... Они уплывают. Нет, большего Эдд не мог придумать. Но, похоже, эта придуманная этнодрама может в действительности разыграться на острове, стоящем на краю экологической катастрофы.

«Темные очки — долой! И не смотрите же в камеру! — кричит режиссер,— И танцы! Но как в 1680-м! О"кей!» «50 длинноухих и 40 короткоухих и всех воинов — в кадр»,— бормочет помощник. А Кевин Kocтнер, потирая руки, смотрит на экран монитора: «Получается! Хотя это не остров, а какой-то ужас».