Какой-то зверек, как чертик, будто специально, устроил возню в высохшей траве позади нас. Выскочил на корягу, и мы, развернувшись, ринулись, чтобы заснять его. И тут же услышали характерный треск, вода в байдарке стала стремительно прибывать. Забыв, что в реке выше, чем по горлышко, глубин нет, думая прежде всего о том, как сохранить фотоаппарат и пленки, я приказал прыгать и вплавь добираться до берега.
Потом смеялись, но приказ был выполнен: плыли. И Вова потерял в воде сапог, из-за чего пришлось выбросить и второй. Я успел подогнать к берегу байдарку, выбросить вещи, сумку с фотоаппаратом, но сумка, оскользнувшись, упала в воду у самого берега...
Хороший урок преподнесла нам Пра. В дорогу мы не взяли резинового клея, и если бы не туристы, вставшие лагерем в двух километрах, пришлось бы выбираться нам из мещерских лесов пешком. Но клей нашелся, и мы поплыли дальше, правда, теперь уже не могли фотографировать. И как нарочно, то лисы выбегали на берег, то соколиное семейство спокойно наблюдало за нами с высохших берез. Встречались табуны лошадей, пасшихся на берегу без пастуха, стада коров, у которых на шее вместо колокольчиков были подвешены пустые консервные банки с гвоздями. Вначале, не видя коров, мы долго не могли понять, откуда доносится такая странная музыка.
Зашли мы однажды и в настоящую лесную деревеньку Ювино. Густой лес закрывал избы, с реки их не было видно. Узкая тропинка вела к ним от берега. Послонявшись по пустынной улице в поисках магазина, в котором, как скоро выяснилось, ничего нет, а потому он закрыт, разговорились с пожилым мужчиной, сидевшим на бревнышке у калитки своего дома. Узнали, что когда-то двадцать четыре избы Ювино полнились семьями колхозников. Но потом деревеньку подогнали к разряду неперспективных, отделение для колхоза сделалось убыточным, и теперь лишь в четырех избах живут коренные старики. Остальные — поразъехались в города. И сам этот дядечка тоже работает в Рязани, наезжает сюда летом, как на дачу. Ягод тут много, грибов. Одних белых сушат к зиме до шести килограммов. А живут теперь здесь дачники. Летом из Москвы приезжают. Недавно какой-то богач купил последний свободный дом — бывший клуб. А зимой деревня пустует. Все старухи норовят перебраться к детям в город. Случись что, не выберешься, заболей — врача не найдешь... Пока мы разговаривали, подъехала машина с надписью «Хлеб», начал сходиться народ, и водитель по списку стал выдавать каждому «на нос по буханке». На наши три носа буханок не полагалось.
