В 4 часа 15 минут линкор «Новороссийск» опрокинулся на левый борт и, пролежав так какие-то мгновения, вдруг быстро перевернулся вверх килем, обнажив в своей корме громадные гребные винты. Начался второй акт этой трагедии, жертвами которой стали теперь уже сотни моряков...
То, что происходило возле перевернувшегося корабля, трудно описать. Но самое страшное при этом творилось у кормовой его части. Даже те счастливцы, кому удалось спастись, выбравшись из морской пучины, в которую они внезапно свалились с высокого борта линкора, не могли впоследствии толком передать то, что происходило на их глазах. Моряки, только что стоявшие в тесном строю на палубе, сваливались с корабля на головы своих товарищей, не успевших отплыть... В воде — они, одетые в бушлаты и робу, в обуви, образовали живое скопище барахтающихся, цепляющихся друг за друга людей. Многие из них, особенно те, кто не умел плавать или плавал плохо, а это были в основном бывшие солдаты из нового пополнения, быстро тонули, затянутые в глубину моря отяжелевшей от воды одеждой. При этом зачастую ухватив с собой тех, кто был рядом... Другие, умевшие плавать, не смогли в этой человеческой каше вынырнуть на поверхность после падения с высоты. К тому же многих накрыл широченный корпус перевернувшегося линкора. Третьи — нечеловеческими усилиями старались удержаться на поверхности и освободиться от мокрой одежды. Когда это им удавалось, то из таких моряков, как правило — хороших пловцов,— успевавших еще и вовремя поддержать тонущих соседей, создавались своего рода «связки» из людей. Особенно, если кому-либо из них удавалось ухватиться за какой-нибудь плавающий предмет, упавший с корабля или брошенный со спасательных баркасов и катеров. Эти самопроизвольно возникавшие связки — из нескольких и даже многих людей, поддерживавших друг друга, помогли продержаться им до подхода спасательных средств. Но и такие связки, перегруженные ослабевшими, растерявшимися, не умевшими плавать, порой рассыпались...
Эти первые, самые трагические минуты и решили участь многих «новороссийцев». Постепенно черное — в темноте ночи — людское скопище около кормы корабля расплывалось, редело...
В других же местах корабля, где моряков застал переворот, они сами прыгали в воду, зачастую успевая и раздеться. Но и здесь многих затянули мощные потоки воды, хлынувшей внутрь корпуса корабля; другие же разбивались об острый бортовой киль.
Выплывшие моряки взбирались на огромное днище корабля, раздирая руки и босые ноги в кровь об острые наросты ракушек на обшивке — но это были мелочи, главное — спаслись!.. Людей из воды, перемешанной с мазутом, спасатели доставали руками и отпорными крюками; бросали им все, что было на борту: спасательные круги, жилеты... Все это происходило в темноте ночи, освещаемой лишь прожекторами. Были и такие, что сами доплывали до берега. Напряжение от пережитого было такое, что у некоторых моряков, уже спасенных и доплывших до берега, не выдерживало сердце, и они, выбравшись из воды, тут же падали замертво... В частности — не выдержало сердце у ответственного за корабль представителя Особого отдела эскадры.
