— Это место редко кто посещает,— нарушает затянувшееся молчание рыбак, доставивший меня к гроту.— Во-первых, оно находится в стороне от поселка. А во-вторых, добраться сюда не так-то просто, и не каждый турист отваживается посетить пещеру...
В последнем я убедился сам. Валуны, нагроможденные в заливе, и разбивающиеся о них волны не дают возможности подойти к берегу не только небольшому судну, но даже маневренной шлюпке.
— И все же раз в год,— рассказывает рыбак,— когда проводится праздник «Святой девы одиночества», здесь царит оживление. Сюда съезжаются жители деревушки, и весь день люди поют и танцуют.
Еще одно место на острове связано с Селькирком — Крузо. Это смотровая площадка, или обсерватория (мирадор), на которую, по существующим преданиям, поднимался изгнанник в надежде увидеть проходившие мимо острова корабли, привлечь к себе внимание, чтобы выбраться наконец из плена.
Площадка находится на небольшом плато, в расщелине, образовавшейся между двумя горными вершинами. Если верить указателю — от гостиницы, где я остановился, до обсерватории 1760 метров, а сама она находится на высоте 600 метров над уровнем моря.
Я рассчитывал подняться на площадку максимум за час. Однако был посрамлен в своей самонадеянности: подъем занял три с лишним часа. Дорога, а вернее едва приметная узкая тропинка, проходила в таких густых зарослях и порой настолько круто взбиралась по склонам горы, что меня не раз посещала предательская мыслишка: а не повернуть ли назад? И только сознание того, что быть на острове и не посетить то место, куда ежедневно (!) взбирались Селькирк и его литературный собрат, толкало меня вперед.
Площадка возникла передо мной внезапно. Тропинка в очередной раз резко свернула налево, и из-за густого кустарника неожиданно появилось плато. И я был вознагражден за свои усилия, передо мною и подо мною был весь остров, на десятки километров простирался океан. Я стоял в окружении плывущих облаков, а удивительную тишину нарушали лишь шум крыльев птиц да шелест травы...
Если вспомнить повесть Дефо, то нетрудно себе представить, как здесь, сидя в каменном «кресле» под сенью легендарного зонта из пальм, Робинзон «внимательно обшаривал горизонт на востоке и западе».
Что же касается Селькирка, то о нем напоминает щит: «В этом месте день за днем более четырех лет шотландский моряк Александр Селькирк всматривался с тоской в горизонт в ожидании судна, которое могло бы спасти его, вызволив из заточения, и позволило бы вернуться к своим соотечественникам, на родную землю».
