И все же перед поездкой в этот «лагерь архаического образования» мне было как-то не по себе. Воображению рисовались монахи в длиннополых одеяниях за кафедрами, факельные шествия с пением псалмов по случаю присуждения докторских степеней, постные обеды и мистический ужас перед диктофоном. Чтобы не ударить в грязь лицом на встрече с ректором, я даже начиталась разных специфических саламанкских историй: например, о «войнах» между томистами (прихожанами церкви Сан-Томе) и бенитистами (Сан-Бенито), которые раскололи город и университет на два лагеря в XV веке. Тогда двое братьев, принадлежавших к пастве первого храма, убили двоих братьев из второго, не поделив что-то во время игры в мяч. Мать погибших, Мария, прозванная после этого Ла-Брава (то есть «отважная», или, если угодно, — «дикая»), собственноручно отрубила головы убийцам и бросила их на свежие могилы своих сыновей, чтобы той, другой матери пришлось прийти и поклониться врагам, подбирая страшные трофеи. Все четверо жертв учились в Саламанкском университете — такие вот страницы быта. Конечно, прошло пятьсот лет, но…
«Муча фиеста», потом «мистейк» — В поисках лягушки
…Первое, что обнаружилось в моей комнате университетского общежития, был лежащий в кровати мужчина. Естественно, поднялся некоторый переполох: он в ужасе вскочил, я поспешно ретировалась, все это с криками, из которых выяснилось — иностранец. Накрутив на бедра полотенце и все еще нервничая, он вскоре вышел в коридор, представился Стивом из Мичигана, США, и «отослал» меня в администрацию, где, правда, «не понимают даже по-испански». Там мне предстояло объявить, что американец отъезжает только на следующий день, а я некоторым образом уже здесь и хочу спать. Комнату второго участника экспедиции «Вокруг света», Андрея Семашко, мы открывали с замиранием сердца, предварительно постучав. Вопреки горячему желанию фотографа симпатичной девушки там не обнаружилось. Тем не менее — вы не поверите — небрежно брошенный на спинку стула халат свидетельствовал о том, что она скоро вернется.
Наконец кое-как разобрались: свободные помещения нашлись, и мы успели немного пройтись перед сном. Навстречу снова попался Стив. Он уже оправился от потрясения и даже, не снимая с лица широкой заокеанской улыбки, решил сострить: «Все о"кей, я понимаю, это — Испания. Mucha fiesta, потом mistake!»
Фиеста, как удалось узнать на следующий день, действительно имела место — так называемые Дни Саламанки, длившиеся всю неделю, достигли к пятнице апогея. Центральная площадь — по утверждению местных жителей — «самая красивая в Испании», кипела и бурлила. Проскакал на лошади ряженый Дон Кихот, за ним протрусил Санчо на осле. Чуть поодаль разыгрывался интерактивный спектакль для самых маленьких. Монашки пили кока-колу на открытых террасах, а беспечные молодые люди щеголяли в линялых джинсах. Почувствовав привычный «вкус Иберии», я успокоилась и воодушевилась.
