Этери глянула на нее со страхом.
– Откуда вы знаете?
– Работа у меня такая! – добродушно рассмеялась Софья Михайловна.
– Хорошо, я пойду в больницу.
– Вот и отлично. Я вам запишу несколько адресов и телефонов. И ко мне прошу… – Софья Михайловна перелистала ежедневник. – Через неделю. – Она бросила взгляд на часы. – Говорят, счастье – лучшая месть. Хотите поквитаться с мужем? Будьте счастливы.
– Это легко сказать…
– Мы с вами должны найти дорогу к счастью. Кстати, счастье обычно познается задним числом. Живешь полной жизнью с кучей проблем и неприятностей, справляешься с ними, как можешь… Оглядываешься назад – ба, да я, оказывается, был счастлив. Только не надо путать счастье с сиюминутным торжеством. Вот, я вам талончик выписала. В следующий четверг прошу ко мне. И вот вам моя карточка с телефоном. Если будет что-то экстренное, звоните.
Выйдя на улицу, Этери позвонила мужу.
– У нас суд назначен на шестнадцатое. – Шестнадцатого ноября должно было слушаться их дело о разводе. – Если ты не приедешь поговорить с детьми, я не дам тебе кончить дело миром. Понятно?
– Ты что, сама не можешь? – недовольно протянул Леван.
– Это твои дети. И это ты уходишь из дому, а не я.
– Ну сколько можно попрекать! Я уже устал извиняться. Любила бы меня хоть чуть-чуть, ты бы за меня порадовалась. Я не могу переносить суд, пойми ты, у меня свадьба на носу!
– Я не прошу переносить суд, – холодно отозвалась Этери. – Я прошу приехать и поговорить с детьми. Можешь прямо сегодня. Но никто за тебя этого не сделает, даже не надейся.
– Сегодня я занят, мне надо на стройку…
Этери поняла, что Леван имеет в виду дворец в диснеевском духе на Новорижском шоссе, о котором она говорила Кате.
– Меня это не волнует, – холодно перебила она мужа. – Найди время. Прямо сегодня. Только помни: в девять они ложатся спать.
Он приехал. Ужасно недовольный, виноватый, не знающий, что говорить.
Семилетний Никушка обрадовался, с разбегу бросился к папе, а насупленный Сандрик остановился в дверях, Этери пришлось мягко подтолкнуть его, чтобы вошел в комнату.
Все это происходило в малой гостиной их дома на Рублевке, который Леван, уходя, оставил жене.
– Сандро, Нико, я должен вам что-то сказать.
– А где ты был? – ничего не слушая, спрашивал младший сын. – А почему тебя не было?
– Нико, помолчи, послушай папу, – приказала Этери.
Леван беспомощно взглянул на нее. Ему так хотелось, чтобы она взяла все на себя! Ну почему они не могут просто его отпустить? Оставить в покое?
