На следующий день мы с Макаровым отправились на разведку вверх по Куэйрас. Пробравшись через лабиринт затопленного леса, мы где-то через час вошли в русло шириной не более сорока метров и сразу же почувствовали скорость течения. Наш «Таймень» буквально вяз в нем. Но рулевая система байдарки работала исправно, и мы удерживали курс — можно было грести в полную силу обоими веслами. В целом вылазка оказалась весьма полезной: так, мы прикинули, что за день сможем проходить километров пятнадцать, по крайней мере, в нижнем течении, и, в принципе, подняться к истокам Куэйрос было делом вполне реальным.
Утром настало время прощаться. Загрузив в лодку багаж и пожав друг другу руки, мы отчалили. По предварительным прикидкам, мы расставались дней на двенадцать, на этот же срок был рассчитан и запас продуктов, который был взят с собой. Однако на самом деле судьба распорядилась иначе — природа внесла коррективы в наши планы.
Петли Куэйрос
Кругом — настоящий затерянный мир. Река, никогда не слышавшая шума мотора.
Непрерывные повороты русла, удлиняющие расстояние. Между тем они помогают двигаться против течения. Заходя по внутреннему радиусу, мы резко бросаем лодку наперерез струе и, изо всех сил работая веслами, смещаемся под защиту противоположного берега. Причем при выходе на стремнину нос байдарки нередко захлестывается потоком.
На ночь ставим сеть. Пока это возможно, нужно экономить продукты. Да и грести целый день против течения, усиливающегося с каждым километром, питаясь одной крупой, тяжеловато.
На следующий день находим единственный отмеченный на карте приток. Он сильно заболочен и почти неразличим, но, отыскав его, быстро определяем наше местоположение. Результат безрадостный: мы продвигаемся раза в два с половиной медленнее, чем рассчитывали. Совершенно ясно — достичь верховий Куэйрас за пять-шесть дней нам вряд ли удастся.
Отплыв чуть дальше, километра на полтора, начинаем подыскивать место для ночевки. Сидящий спереди Белоусов показывает на высокий обрывистый берег: похоже, в том месте сельва не подступает к самой воде, и, вероятно, там найдется какой-нибудь пятачок, чтобы установить палатку. Не без труда поднявшись по песчаной осыпи на почти четырехметровую высоту, глядим — и не верим глазам. За месяц пребывания в тропическом лесу так привыкаешь к отсутствию открытых пространств, что, возникнув вдруг перед тобой, они уже воспринимаются как что-то неестественное.
