Мужчины же, как я уже говорил, во многом похожи на земных варваров, некоторыми чертами напоминая древних викингов. Они честны, презирают воровство и обман. Получают наслаждение от войны и охоты, но при этом не проявляют чрезмерной жестокости, за исключением тех случаев, когда приходят в исступление от ярости и превращаются в неудержимых дьяволов. Они грубоваты в общении и манерах, легко раздражаются, но и быстро мирятся, если только перед ними не заклятый враг. У них своеобразное, хотя и грубоватое, чувство юмора, дикая привязанность к племени и городу и страсть к личной свободе.
Вооружение их состоит из мечей, кинжалов, копий и бьющего на небольшое расстояние однозарядного ружья, похожего на карабин. В качестве воспламеняющегося материала используется вещество, отличное от известного нам пороха. Оно обладает ударными и взрывными свойствами, его аналог на Земле неизвестен. Пуля изготавливается из металла, очень похожего на свинец. Это огнестрельное оружие применялось главным образом в сражениях против людей; для охоты чаще использовались луки и стрелы.
В городе редко находится одновременно большое количество воинов, так как отряды охотников постоянно отправляются за добычей в дальние походы. На охоту обычно уходят недели, а то и месяцы. Но в городе всегда есть тысяча воинов для отражения возможной атаки, хотя гуры не так уж часто осаждают города неприятелей. Подобные крепости трудно штурмовать, а тем более взять измором, ибо в пределах городских стен жители производят вполне достаточно продуктов и в каждом городе есть обильный источник чистой воды. Часто в поисках добычи охотники забирались в Холмы, где я жил раньше. Считалось, что там больше форм свирепой животной жизни, чем в любых других местах планеты. Сильные отряды самых отважных охотников отправлялись в Холмы, но редко оставались там на срок более нескольких дней. Тот факт, что я несколько месяцев жил в Холмах один, снискал у воинов-дикарей куда больше уважения и восхищения, чем победа в схватке с Гхором.
О, я многое узнал об Альмарике. Поскольку это хроника, я не могу не остановиться на образе жизни и традициях туров. Многое мне рассказали, еще больше узнал я сам. Гуры не были первыми на Альмарике, хотя и считали себя таковыми. Мне рассказывали о древних руинах — сами гуры так никогда не строили — следах исчезнувших рас, существовавших, по их мнению, в одно время с их отдаленными предками; впрочем, думаю, они достигли расцвета и исчезли задолго до того, как первый гур начал сваливать в кучу камни для постройки своего первобытного города. Каким образом я узнал то, о чем не знал ни один гур, — это отдельная глава моей необыкновенной истории.
