Лесник появляется через час — он охотился на боровую дичь, но неудачно. Мы перекуриваем и отправляемся в путь. «Прогресс» резво ломает лед, а на носу, точно многоопытный капитан, стоит пес. Многие собаки имеют подобную привычку, но этот старый охотничий бродяга выглядит особенно колоритно. По дороге мы проезжаем еще одно рыбачье стойбище в устье реки Китца. Красную рыбу здесь не ловят сетями — объячеенная, она теряет чешую, а значит, и товарное качество. Для ловли река перекрывается заграждением из прутьев и мелкоячеистой сетки. Тоня, по-местному. В середине оставляют проход, где расположена ловушка — загон в виде верши. Туда и попадает спешащая вверх по течению рыба. А потом все тот же мистер доллар указывает ей дальнейший путь. Раньше красная рыба (то бишь лососевые) была на Руси привилегией царского двора. Или неграмотного бедного рыбака, который, по счастью, был очень далек от короля. Сейчас король тот, у кого деньги... Лесник говорит, что рыба наконец-то пошла. За прошедшие сутки здешние рыбаки поймали около тонны. Ну а раз так, значит, за ней пойдут и белухи, добавляет он. Мы причаливаем к берегу вблизи от сделанного нами загона для животных. Сейчас я уверен, что завтра нас ждет удача и он наполнится белухами.
Дома все нарочито удивлены нашим скорым возвращением. Никто как будто бы и не сомневался, что мы пробегаем по тундре еще месяц-другой. Оказывается, звонил тот чудо-помор и сообщил, что двое людей из приезжей компании сидят на острове. Интересно, зачем? Да и вообще: хорошо шутить, сидя у печки. Завтра едем на лов.
Сегодня нам явно везет — белухи одна за другой заходят в пролив. Две, три, пять... Одна из них, наша старая знакомая, громко фыркает и подходит к самому берегу. У нас все готово. Сеть, готовая липкой паутиной опутать животных, аккуратно уложена в плот. Все ждут сигнала. Наблюдатель застыл на возвышенности с рацией в руке. Тридцать метров, двадцать, десять... Все застыли в напряженном молчании. Пять метров. Пора. Рука касается стартера — и тотчас же «Хонда» выбрасывает за кормой бурун. Все приходит в движение. Охота началась. Лодка по дуге окружает животных. Сеть длинной дорожкой ложится следом. Наши действия быстры, но все-таки мы опаздываем. Медлительные с виду махины на крейсерской скорости уходят из-под самого носа лодки. Три молодых подростка, как на подбор. Ужасно обидно. Нам ничего не остается, как сматывать сеть, пока ее не унесло в море начавшимся отливом. Боже ты мой, целый день уйдет на то, чтобы ее расправить, очистить от водорослей и уложить заново.
