Монстр, несомненно, шел по моему следу. Я потревожил его в подземелье, и по запаху от моих залитых кровью сандалий он выследил меня, устроив кровопролитную резню этим тварям лишь оттого, что они попались на его пути.
По тому, как, выгнув спину и изготовившись для нападения, он припал на своих кривых ногах к земле, я понял, что чудовище отличается от земных пауков не только величиной, но и количеством лап и формой челюстей. Эльта вскрикнула: монстр стремительно приближался ко мне.
В схватке, где против капающего с челюстей этого паука яда были бессильны когти и клыки тысячи тварей, победу одержали мышцы и разум одного человека. Ухватив тяжеленную глыбу мрамора, с трудом удерживая равновесие, я приподнял ее и бросил вниз прямо в атакующего монстра. Она переломала чудовищу почти все его волосатые кривые ноги, и из искалеченного туловища в воздух брызнул фонтан тошнотворной зеленоватой жижи. Пригвожденный глыбой, монстр остановился, корчась от боли, сбросил ее и, пошатываясь, вновь направился ко мне, волоча сломанные конечности и злобно сверкая глазами. Я отковырнул от раскрошившейся колонны еще один обломок, затем другой, третий и обрушил вниз град камней — и остановился, только когда корчившийся в агонии кошмар не стал ужасным месивом.
Подхватив Эльту на руки, я помчался прочь в полумраке башен и колонн и не остановился, пока этот безмолвный зловещий город не остался позади нас. Луна освещала волнующуюся травянистую равнину, широко простиравшуюся вокруг.
С тех пор, как я отыскал Эльту в этих мерзких тоннелях, мы не перемолвились с ней ни единым словечком. Теперь же, когда я мог заговорить с нею, я увидел, что ее черноволосая головка безвольно лежит на моей руке, белое лицо обращено вверх, глаза закрыты. Меня пронзил мимолетный приступ страха, не, более тщательно осмотрев ее, я понял, что она всего лишь в обморочном состоянии. Это говорило лишь о глубине ужаса, который ей пришлось испытать. Женщины Котха очень редко падают в обморок.
Опустив ее на травянистый дерн, я беспомощно смотрел на нее и словно в первый раз увидел, как удивительно она сложена — стройные руки и ноги, гибкий стан, темные густые волосы рассыпались по алебастровым плечам; бретелька туники немножко соскочила и приоткрыла ее молодую грудь. Меня охватило смутное волнение, отдававшее болью в сердце.
Эльта приоткрыла веки и посмотрела на меня. Спустя мгновение ее карие глаза наполнились ужасом, и, неистово прижавшись ко мне, она разрыдалась. Мои руки инстинктивно сплелись вокруг ее стана, и я почувствовал, как дрожит ее тело и бешено колотится сердце. — Не бойся. — Мой голос прозвучал как-то странно и вряд ли членораздельно. — Тебе ничего не угрожает.
