Все они когда-то возжелали обрести вечный покой рядом с тем местом, где, по их убеждению, были сокрыты мощи апостола Петра, того самого Симона, рыбака из Галилеи, которого однажды Учитель нарек «камнем» и сказал, что на камне этом он возведет свою Церковь.
Теперь понятно, почему его преподобие Кас находился в подземелье вместе с рабочими — ему здесь был знаком каждый закуток. Вполне объяснимо и то, почему он немедля отправился сообщить о сделанной находке кардиналу Пачелли.
Просторная ниша, обнаруженная под полом подземелья, навела всех на смелую мысль: что, если это и есть усыпальница Святого Петра? Ведь, согласно древней традиции, именно здесь, под собором, под плитой, закрывающей вход в «Исповедальню», покоились мощи апостола. Согласно традиции... Сколько исторических гипотез было построено на ее основе! К сожалению, одних только гипотез, так как никаких доказательств, что тело Святого Петра-великомученика было предано земле именно здесь, историки не имели.
Тайна гробницы апостола Петра владела помыслами кардинала Пачелли на протяжении всей его жизни. В самом начале нынешнего века, будучи юным аббатом, он посещал лекции по библейской археологии его высокопреосвященства Дюшена и уже тогда, как говорят, поставил перед собой великую цель — объяснить, откуда столько поколений христиан черпают свою веру, и доказать, что их вера куда более твердая, нежели гипотезы ученых-историков.
Вот почему кардинал Пачелли с таким вниманием отнесся к сообщению его преподобия Каса.
Когда конклав избрал его папой и нарек Пием XII, он спустился в подземелье собора Святого Петра, чтобы собственными глазами взглянуть на священную плиту — вход в «Исповедальню». Это было 28 июня 1939 года, в канун праздника Святого Петра. Новоизбранный понтифик много размышлял, прежде чем принять окончательное решение. После долгих раздумий он отдал распоряжение, о котором все его предшественники боялись и помыслить, — он повелел начать раскопки под собором, где, по его твердому убеждению, должна была находиться гробница Первоверховного Апостола.
Разумеется, не пристало употреблять слово «пари», когда речь идет о папе, тем более о Пие XII. Будучи личностью в высшей степени непостижимой, он всегда полагал, что самая надежная опора католицизма — это безграничная вера его приверженцев. Он и сам до глубины души переживал горе, привлекшее толпы народа к собору Святого Петра в Риме. Пий XII ни на мгновение не допускал, что культ Первоверховного Апостола зиждется на ложной традиции.
