— Я устала ждать, пока ты передумаешь, — не унималась она.
— Так не жди. Бессмысленно.
— В этом месяце мне исполнится двадцать два года. Кто еще из благородных семей захотел бы тебя в зятья и простил за то, что взялся за работу простолюдина? Кто еще так подходит тебе, кроме меня! Впрочем, и выбирать тебе почти не из кого.
Он скрипнул зубами, задыхаясь от раздражения.
— Кто сказал, что я должен жениться непременно на лубинийке и именно на тебе? Или жениться вообще?
Он круто развернулся, чтобы дать ей понять, что его терпение на исходе.
— Мы прекрасно проводили время в детстве. Были друзьями и соседями, но и только. Неужели ты омрачишь даже эти воспоминания своими бессмысленными настойчивыми притязаниями?
Молодая горничная Надии жалась в углу, стараясь казаться невидимой. Когда-то он не заметил бы ее, как не замечает сейчас Надия, но теперь работа выработала в нем редкую наблюдательность.
— Что тут бессмысленного? Если бы ты не перебрался сюда, когда я была еще совсем молодой, наша дружба постепенно переросла бы в любовь. Вернись домой, Кристоф! Все увидишь сам. Твоей семье вернули все земли и титулы. Что ты доказываешь, оставаясь в столице?
Она никогда не поймет его, потому что ей все равно. Ее род потерял почти все земли, но богатство осталось. Поэтому ее воспитывали в роскоши, словно с семьей ничего не случилось. Но он не собирался ставить под удар свое положение, породнившись с Браунами, до сих пор покрытыми бесчестьем. И он не сомневался, что последнее обстоятельство имело немалое отношение к упорству Надии. Отец поощрял ее, а может, и приказывал. В ее семье и раньше совершались браки по расчету, и она была единственной, кто мог улучшить положение семьи. Он уже говорил об этом раньше и тогда пояснил:
— Я восстанавливаю честь своей семьи, не ожидай, что сделаю то же самое для твоей.
Она не отрицала и ни в чем не призналась. Но воспользовалась возможностью снова оскорбить его, презрительно бросив:
— Восстанавливаешь, унижаясь перед всем и каждым?!
Давным-давно позор короля разжег гражданскую войну, так разительно и так бессмысленно изменившую их жизни. Был и иной выход, тот самый, которым воспользовались другие маленькие королевства и герцогства, когда Наполеон потребовал денег на содержание своей армии на континенте.
Лубинии следовало послать деньги. Она никогда не содержала армию, и было бы абсурдно создавать ее сейчас. Но аристократы не желали отдавать деньги французу, желавшему завоевать всю Европу. И отец Надии громче всех требовал послать войска вместо денег. Теперь не одни Брауны до сих пор не могли вымолить за это прощение. Но как простить глупость, едва не уничтожившую страну?!
