– Слишком поздно, – буркнула я, и принц как будто хмыкнул.
Я сердито уставилась на него, однако получила в ответ совершенно невинный взгляд.
– Просто чтобы ты знал… – Я скрипнула зубами и ткнула его в грудь. – Я тебя потом все равно убью за то, что притащил меня сюда!
– Жду с нетерпением.
– Жди-жди. Еще пожалеешь, когда на меня кто-нибудь набросится и я заору так, что мертвые проснутся.
– Сначала им придется справиться со мной, – пообещал принц, в глазах сверкнул металл. – К тому же нападают тут обычно детские страшилки – неприятные, но безвредные. Только напугать хотят.
Он посерьезнел и, прищурившись, осмотрелся.
– По-настоящему опасен Грим, коли он тут есть.
– Что еще за Грим? – Я немедленно вспомнила про Грималкина, умнейшего говорящего кота, появляющегося в самый неожиданный момент и требующего ответных услуг за свою помощь. Интересно, где он сейчас? Вернулся ли в Дикий лес после нашего последнего приключения?.. Разумеется, кладбищенский «Грим» вполне может оказаться ухмыляющимся скелетом в черной рясе, парящим над могилами с косой в руках. Я поежилась, проклиная свое чрезмерно бурное воображение. Если мне такое примерещится, я весь город воплями перебужу.
В ночи раздался жуткий вой. Ясень замер, его мускулы под тканью рубашки взбугрились, лицо приобрело выражение смертоносного спокойствия. На кладбище все затихло, словно даже привидения и детские страшилки боялись пошевелиться.
– Дай-ка, угадаю. Это Грим?
Ясень обернулся и негромко произнес:
– Идем.
Мы прошли еще вдоль нескольких рядов каменных мавзолеев. Я настороженно озиралась, высматривая «пугал-домовых и привидений» или кто там еще собирался прыгнуть на нас из темноты. Я страшилась неведомого Грима; воспаленный мозг рисовал вервольфов, собак-зомби и скелетов с косами, крадущихся вслед за нами.
Наконец мы остановились возле небольшого каменного мавзолея, увенчанного старинным крестом. В склеп вела простая деревянная дверь, ничего особенного или вычурного. Полустертую от времени надпись над входом было не разобрать.
– Чья это могила? – поинтересовалась я, стараясь держаться подальше от двери из опасения, что та со скрипом распахнется, являя мрачное содержимое.
Ясень поднялся по выщербленным гранитным ступеням и взялся за ручку деревянной дверцы.
– Просто старик со старухой, обычная семейная пара, – ответил он, ощупывая рассохшееся дерево, как будто чувствовал сквозь дверь, что там, внутри. Потом нахмурился и окликнул меня: – Меган, поднимайся быстро.
