– Да, это был Рябина. Не знаю, как он пробрался по лагерю. И теперь уж непременно доложит лжекоролю, что я здесь.
– Тогда нам нужно приготовиться, – нахмурился Ясень.
В этот миг над деревьями резко и протяжно разнесся звук горна. Потом еще сигнал, еще, фейри торопливо выбирались из палаток и встревоженно моргали, вырванные из забытья. Ясень тоже повернулся на звук, и по его лицу скользнула тень жутковатой улыбки.
– Идут.
В лагере началась организованная суматоха. Фейри вскакивали на ноги, хватались за оружие и доспехи. Капитаны и лейтенанты строили свои силы в боевые порядки. Погонщики грифонов и виверн бросились за подопечными тварями; рыцари торопливо седлали эльфийских скакунов, а кони вскидывали головы и возбужденно пританцовывали. На какой-то момент у меня появилось странное ощущение снимающегося фильма на средневековый сюжет, в стиле «Властелина колец». Повсюду скакали конные рыцари. Меня замутило от внезапного осознания происходящего. Это никакое не кино. Предстоит настоящая битва, и живые твари будут изо всех сил стараться меня прикончить.
– Меган Чейз!
Прямо по лужам, уворачиваясь от толчеи, ко мне подскакали две козлоногие сатирочки.
– Ваш отец послал нас должным образом одеть вас к бою! – выпалила одна из них. – Он придумал кое-что специально для вас. Пожалуйте за нами.
О, ужас! Когда в прошлый раз Оберон «придумал кое-что специально для меня», это кое-что оказалось жутким бальным платьем, которое я и надевать не стала. Но Ясень выпустил мою руку и легонько подтолкнул к ожидающим сатиркам.
– Иди с ними. Мне тоже нужно кое-что себе подобрать.
– Ясень…
– Я скоро. Присмотри за ней, Плутишка. – И он умчался, моментально затерявшись в толпе.
Сатирки, нетерпеливо переглядываясь, привели нас к странной белой палатке в Летней части лагеря. Шатер был соткан из чего-то легкого и дымчатого, ткань обвивалась вокруг шестов тонкими нитями, неприятно напоминающими паутину. Провожатые пригласили меня внутрь, но Пака я твердо остановила у входа – пусть снаружи ждет, пока я буду переодеваться. А сама вошла, не обращая внимания на его глупейшую ухмылку и стараясь не думать, что он тут же проскользнет внутрь мышью и будет за мной подсматривать.
Внутри было темно и тепло, стены затканы скользкой и хрусткой паутиной, шуршащей, как будто в ней копошились сотни крошечных живых существ. В полумраке меня поджидала высокая и бледная длинноволосая женщина, ее черные круглые глаза пылали на бледном лице.
