Опять весна пошла, лето и... о Норвеге заикнуться нельзя. Санька дробовку за плечо да на бор. Неделями дома нету. Обородател, похудел. Родитель только однажды ему проговорил:
— Жалко, ах как жалко, что тебя от солдатчины откупил. Люди-те при мне тебя бродягой звеличали!
День за днем, мрачно время приходит, осень, роспута. Бредет оногды Санька по набережной, а знакомой почтовой чиновник и оклика'т:
— Саня, тебе загранично письмо до востребованья есть!
Санька на почту прилетел, конверт разорвал, читат:
— Вы'знала ваше дорогое имя у пароходских. Почто сейгод не гостили? Ждала це'ло лето. Обажаю вас, Саничка, с первого згляду в керки. Я тогды тебя забыду, когды закроюцце глаза...
..........
Письма не дочитал, полетел по пароходским конторам.
— Пароходы в Норвегу еще будут?
— Завтра последней с тесом походит...
Дома матери в ноги:
— Где хошь, к утру сотенну добывай! Нать в Норвегу.
— Дитетко, не плавай! Санюшка, не теряйся!
— Маменька, напрасно... Папы скажи — уехал либо добыть, либо домой не быть...
Этот раз и Белым и Мурманским морем из-за осенних туманов долго шли.
Санька лежит в каюты, не думат ни о чем, никаких планов не строит... У норвежского берега те же дожди. Нашему путешественнику это на-руку. В воскресенье он застегнулся дождевиком, кепку на нос нахлупил, шагат в керку. У норвежан в праздник роботы не задевают, как в клуб в керку свою идут. Аниса хоть не моляша, тоже была. Санька из дверей смотрит, ждет... После пенья народ повалил. Санька в темном переходе прижал свою прекрасну даму за бок... Не охнула и не ахнула — вот сколь бабы не крепки! — только побелела, как береста, уронила сумочку, и пока Санька подымал, шепнула:
— В полночь, черным крыльцом!
О полночь он зашел во двор — ни дворника, ни собаки. Залез в сени... Кто-то его обнимат, припадат, в горницу тащит. Золото с золотом свилося, жемчужина с другою скатилась!
Санька говорит:
— Ты меня весь мой век мучила...
— Нет, ты меня мучил! Разве настояшшой мушшина так поступат? Придешь, эдаки деньги из-за меня старому чорту бросишь да издале и любуиссе!
— Я к тебе и дороги не смел прокладывать. Думал, эдака королева...
— А ты чем не король? Я отсель тебя скоро не выпущу. Согласись у мня в секрете пожить?
— Да, Аниса. Я тебя с семнадцати годов жада'л.
А о старичонке не беспокойся. Я его во свои комнаты года два не пускаю. Да он что-то стал временем будто не в полном уме. Знат деньги считат да в карты тешится.
Жирует Санька у своей преданной тайно от всех. Спит под ейным отласным одеялом. Утром кофейку попьет, книжку почитат, а там завтраки, обеды... Подружка куда пойдет, дружка на ключ закроет. Эдаким побытом зима на извод пошла.
