— Шурави нашел местоположение объекта, — продолжил после недолгой паузы Хантер, — мне удалось установить, что связующим звеном нити является сам субъект. Это единственное, что связывает дом и квартиру в городе — сам хозяин.
— Ты хочешь сказать, что эмоциональная привязанность хозяина к прежнему месту обитания, является единственной физической силой удерживающий кусок пространства в том положении, в каком он находится сейчас? — шеф, не скрывая иронии крутил в руках шариковую ручку и покачивался из стороны в сторону в кресле.
— Я ничего не полагаю шеф, я констатирую факт. А факты вещь упрямая. Просто другой связи или нет, или я её не вижу.
— Вот это уже ближе к истине. Так, что иди и работай. Пока ты с пенсионеркой возился, тело Шурави попало к ним.
— Все понял шеф.
Шеф не отозвался, делая вид, что погрузился в чтение какой-то важной информации у себя на столе. Хантер вышел. Проскочив мимо секретарши, сидящей в коридоре за узким столом, и пялящуюся в ноутбук, он вышел на лестничную площадку и прикрыл за собой входную дверь с латунной табличкой «Адвокат Садовников Ю.Я. — Юридические услуги».
***
— Это что за шутки? А? — на пороге комнаты, где проходило вскрытие, возник сердитый «Колобок». «Колобком» лаборанта-биохимика, проводившего всевозможные анализы, прозвали за очевидное сходство. Был он весь какой-то круглый. Круглое лицо, на круглой голове, круглое тельце на упитанных конечностях и ладони у него были большие как листья лопуха и полностью скрывали стакан от посторонних глаз. Поэтому окружающим было непонятно, чего он там из стакана хлебает. Чай или чего покрепче.
— Я Валера от тебя такого не ожидал, — продолжил колобок, а в миру Сергей Иванович, — ты чего в кровь покойного добавил? Она у меня со всеми группами в реакцию не идет, не сворачивается!
— Ага…
Мухин уже снял перчатки и ожесточенно тер руки под краном.
— Чего ага?
— Ну, сам возьми повторно. Вон он, на столе.
— Этот что ли?
— Да. И ещё я хотел бы, чтобы ты Сергей взял и отправил образец на анализ ДНК.
— Отцовство что ли определять? Да кому оно теперь нужно? — фыркнул колобок.
— Мне просто очень любопытно узнать какой у этого субъекта мог быть отец, мать его!
Мухин стоял к пришедшему спиной, и поворачиваться не спешил, улыбаясь и ожидая реакции. И она последовала.
— Ядрен батон! Это чьи кишки?
— А вот того самого, анализ крови которого у тебя не идет, — ответил торжествующе Мухин разворачиваясь. Внутренности трупа размещались на отдельном столе и были аккуратно и последовательно разложены. Два сердца с трахеей лежали поверх одного большого легкого, словно на показ.
