На обложке диска они смотрелись вместе так органично, хоть и были напрочь разными. Обложка притягивала внимание, вызывала вопросы, всем хотелось узнать что-то об этих странных людях, один из которых — очень современный, даже человек будущего, похожий на путешественника во времени, а другая — гостья из прошлого, из варварских времен, дикая, но красивая какой-то утерянной, не существующей уже несколько веков красотой.
— Я создала чудовище, которое меня поглотило, — хмуро улыбнулась Ингрид, отбросив подальше диск с Элизой. — Но теперь остается только торговать тем, что я создала. Правда, не вижу эффективности продаж. Топчемся на месте.
— Может, гастроли что-то изменят? — робко пытался утешить ее Володя.
Меньше всего Ингрид оказалась готова как раз к этой самой тишине, к тому, что не произойдет ровным счетом ничего. Два года работы, тысячи перезаписей и репетиций в угоду требовательному Готье, бессонные ночи, мечты о том моменте, когда… Платиновые диски, музыкальные премии, шум и репортажи на MTV — чего только не мелькало в воспаленном воображении амбициозной Ингрид! Ничего этого не произошло. Рынок приоткрыл рот, жующий жвачку и резиновый бутерброд, пошамкал накрашенными губами и поглотил альбом Готье, не издав ни единого звука. События не случилось, ничего не произошло.
С другой стороны, видение самого Готье в корне отличалось от того, как ситуацию воспринимала Ингрид. Он смотрел на выход альбома как на шаг правильный и как на шаг вперед. То, что альбом не принес ему и группе моментальной мировой славы, он воспринимал без огорчения, поскольку ничего такого и не ждал. Его волновали вопросы музыкальные, вопросы чувств и эмоций, которыми он наполнил звучание. В этом смысле альбом его устроил. Вернее, он с ним смирился, так как Готье относился к тому типу людей, которые никогда не бывают чем-то до конца, полностью и всецело удовлетворены.
Он признал, что результат не такой уж плачевный и что звучание, хоть и далекое от идеального, соответствует поставленным задачам.
С выходом альбома Готье успокоился и неожиданно пришел в равновесие, что удивило практически всех членов группы. Готье перестал ругаться с Ингрид каждые пять минут и даже перестал делать все исключительно ей назло, к чему все уже постепенно привыкли, хоть и не одобряли. Даже сама Ингрид в перерывах между бесконечными встречами с нужными людьми заметила, что Готье смотрит на нее иначе и настроение его улучшилось, чего уж вообще никто не ожидал. Готье улыбался.
