Пройдя сквозь подземный переход, они миновали уже закрытое на зиму кафе «Русалочка» с хвостатой девой на вывеске. Слева, в гуще полураздетых деревьев, виднелись закоченевшие на зиму аттракционы: качели и карусели с потускневшей, успевшей облупиться краской. Большинство касс, киосков, ресторанов, кафешек и прочих развлекательных заведений были пусты и заколочены. Но откуда-то все еще слышалась музыка. По центральной аллее прогуливались немногочисленные любовные и семейные пары с детьми.
Однако чем дальше они уходили от центра парка, тем глуше были их голоса, тем иллюзорней казались слабые звуки и слова песни… Свернув налево, они дошли по дорожке к запертой за голубым решетчатым забором уснувшей лодочной станции и вновь повернули. Асфальт закончился. Минут шесть-семь спустя бездорожье привело к небольшому, прорезающему остров рукаву Днепра. На пустынном берегу росло живописное дерево из четырех сросшихся вместе стволов — один из них склонился над водой. Судя по всему, здесь недавно прошел дождь — ослепительно желтые листья лежали на мокрой земле, похожей на сверкающее серое зеркало, и Даша словила себя на том, что не может понять, где заканчивается земля и начинается вода…
Акнир подошла к дереву, достала из кармана небольшой пузырек, раскупорила и вылила в воду. Чуб ощутила ужасающий запах рыбы и еще многого другого — незнакомого, но такого же резкого, неприятного. Из воды повалил пар, точно рукав превратился в огромный котел. Затем белизна развеялась, юная ведьма подозвала спутницу движеньем руки, и, облокотившись на почти горизонтальный ствол дерева, как на перила, Даша Чуб увидела в темной воде Водяницу.
Высокая обнаженная женщина лежала на дне. Ее глаза были закрыты, руки сложены на груди — она походила на спящую, а еще больше — на мертвую, если бы не волосы… Длинные, во всю длину ее роста, кажущиеся сейчас голубыми, они непрерывно двигались, скользили по телу, обнимая и пеленая его. Похожие на длинных и тонких змей, локоны то выпрямлялись, то извивались, ощупывая дно, как хищные щупальца, — волосы водной царицы никак не могли успокоиться.
— Светлая Водяница, от имени Трех Ясных Киевиц приветствую тебя, — сказала Акнир.
— По что вы пришли? — Водяница не пошевелила губами. Глухой замогильный голос исходил из глубин ее тела — из-под слоя воды. Ее веки не дрогнули. Но волосы, вмиг ставшие серыми, задвигались, заколебались, их кончики стали походить на грозящие им строгие пальцы, недовольные тем, что их потревожили.
