Сэр Эдвард лежал в своей просторной спальне, декорированной коричневым бархатом и атласом, будучи не в силах заснуть. У него в голове не укладывалось, что его Марисса… оказалась совсем не тем человеком, за которого себя выдавала. Что в действительности она была какой-то Трейси Хэндфорд из английского прибрежного Маргейта, где отдыхающие лондонцы грызут на пирсе карамель и щеголяют в смешных шляпах с шутливыми надписями вроде «ЦЕЛУЙ СЮДА!». Из Маргейта, все население которого составляют обыкновенные трудяги, изредка позволявшие себе провести денек у моря вместе со своими замарашками-детьми… Где от всех пахнет рыбой и дешевыми чипсами… Все это настолько резко контрастировало с тем образом детства Мариссы, который сложился в сознании Эдварда (не без ее помощи, кстати), что он, как ни старался, просто не мог примириться с этим вопиющим противоречием. Вплоть до вчерашнего дня, когда ему попалась на глаза та злосчастная заметка в газете, он был уверен, что его Марисса выросла в обстановке роскоши и комфорта, в родительском доме в Хьюстоне, где ее отец сколотил гигантское состояние на железнодорожном машиностроении. Но та газетная заметка разрушила все.
Сэр Эдвард чувствовал себя обманутым, ограбленным. Его лишили прекрасной сказки, которой он жил все последние месяцы, представляя Мариссу благородной юной хозяйкой Трамп-тауэр, а себя убеленным сединами рыцарем в сверкающих доспехах, который окружил девушку любовью и защищал от всех напастей внешнего мира… И ведь, подумать только, все это время она была совсем другим человеком!
Он с трудом поднялся с постели, запахнул на себе синий шелковый халат, на грудном кармане которого были вышиты инициалы «Э.В.», и босоногий отправился в гостиную, где налил себе большой стакан виски. Он стал излишне злоупотреблять выпивкой, но не имел сил отказаться от нее, ибо она дарила ему краткие мгновения утешения.
Так же тяжело он вернулся в спальню. Может быть, скоро удастся все-таки уснуть.
Но прошел час, а он все неподвижно смотрел в потолок, время от времени качая головой и тщетно пытаясь примирить в своем сознании два противоречивых образа — Мариссы и Трейси.
Ее акцент, несомненно, выдавал в ней жительницу Америки. А каков же был ее природный говор? Кокни[2]? Это ужасно, ужасно!.. Значит, все, абсолютно все, что ему было известно о ней, являлось нагромождением лжи? А деньги? Ведь если верить газетам, ее родители, Берт и Мэйвис Хэндфорд, не имели за душой ни гроша. Но ведь он был у Мариссы дома в Трамп-тауэр! И своими глазами видел роскошную обстановку, дорогие картины, шкафы, полные одежды от Шанель, Билла Бласса и Джорджио Армани! Открывал ее шкатулку с драгоценностями, в которой красовались вещицы от Картье, Тиффани и Ван Клифа! Как ей удалось собрать все это?.. Немыслимо! Немыслимо… если только она не была очень дорогой проституткой…
