— Отвали, — сказала одна из них.
— Какая, я же по-хорошему.
Леван отвернулся. Но за нашим столом беседа снова оживилась. Георгий, Отар и Леван спорили, какая из них выиграет и уйдет с этим мужчиной. Все дальнейшие разговоры проходили в той же самой дешево-развлекательной манере, больше напоминая не общение друзей, а просмотр канала «лакшери». Успели обсудить все: часы, обувь, костюмы, машины. Яна принимала в этом самое живое участие, а я сидела и молчала, почему-то чувствуя отвращение к этим темам. Я не понимала, что со мной произошло. Как это так, что я — самый настоящий эксперт в этих вопросах, сейчас молчала. Обычно ведь, только я услышу тему «мода» или название знакомого бренда, как тут же подключаюсь к разговору. Я пыталась заставить себя произнести хоть что-то, но все внутри меня протестовало этому. Неужели я ханжа? Нет? Тогда в чем вина этих людей? Впервые в жизни мне захотелось какого-то духовного тепла в беседе, чтобы людей объединяли не бренды одежды, счета в банках, а что-то более высокое. Неужели мир стал таким материальным? Раньше спорили о литературе, политике, искусстве, Боге, наконец. Сейчас все сводится к одной-двум фразам: «А у меня есть это…», «А вот у меня то…»
Я вдруг почувствовала подступающее желание бежать, оно настолько сильно охватывало меня, как будто меня по-настоящему тошнило. Но я себя пересилила, заставила высидеть еще несколько часов.
Мы вышли из кафе около десяти утра.
— Что с тобой? Ты молчишь все время? — спросил меня Георгий.
Мне хотелось ему сказать, что со мной, но я этого не сделала.
— Я очень устала.
— Моя девочка, — сказал он и так нежно обнял и поцеловал.
«Теперь мы одни… теперь ты такой заботливый и внимательный, — подумала я. — Что же мешало тебе быть таким же при своих друзьях?» Я не нашла ответа на этот вопрос. Возможно, я просто слишком мало знала Георгия.
Мы поехали к нему в Алтуфьево. Почему-то в этот раз этот район мне понравился гораздо больше, чем Барвиха, дорогие московские клубы и рестораны.
Если положение моих любовных дел можно было условно назвать «стабильно развивающимся», то в работе и финансах давно назревал крах. Случился он ранним утром понедельника, когда, придя на работу, я поссорилась с директором, потому что в очередной раз не сдала вовремя статью. Текст «висел» у меня в файле на экране компьютера, но я, будучи недовольна результатом, продолжала его редактировать. Меня вежливо попросили освободить помещение. Было обидно, потому что я любила эту работу. Мне выплатили все деньги за написанный материал и сказали: «Прощай…»
