Этой же ночью под тоскливое завывание пурги на соседней, такой же радиорелейной станции с позывным «Рига», шло обычное боевое дежурство, когда раздался телефонный звонок. «Слушаю», — ответил дежурный офицер в техздании. В трубе сначала послышалось какое-то шипение, а потом четкий голос сказал:
— Полковник Усатый, прокурор магаданского гарнизона, соедините меня с военным дознавателем майором Сердюченко.
Послышался щелчок, и на другом конце полусонный голос ответил: «Слушаю, майор Сердюченко».
— Яков Иванович, — сказал полковник, — извините, что разбудил, но дело не терпит отлагательств. По всей Камчатке, Магаданской области и Чукотке пошли пурги, рейсовые самолеты не летают, а нужно срочно расследовать одно дело. Я понимаю, что вы не штатный следователь, а зампотех, но ближе вас никого нет, надо лететь в Марково.
— Когда лететь-то? — спросил майор.
— Да сейчас и лететь, вертолет спецрейсом уже идет из Манил, пилот знает, где вы живете, зависнет рядом, во дворе бани.
— Понял, — ответил майор.
— Ну и хорошо, — по приезде доложите.
— Хорошо. — Майор стал одеваться.
— Куда опять, Яша? — спросила жена. — Хотя бы под конец службы оставили в покое, невесть когда служил в этих органах, а все дергают и дергают.
Майор молча одевался.
— Ты что, не слышишь? Может, что приготовить в дорогу?
— У офицера все должно быть готово в любое время суток и лежать в тревожном рюкзаке или чемодане, — почти по уставу ответил Яков. — Потом уже совсем по-домашнему. — Не шуми, детей разбудишь.
Послышался гул вертолетного двигателя. Яков Иванович, поцеловав жену, надел шубу, валенки и, взвалив рюкзак за спину, при выходе сказал:
— В Марково лечу. Там у них ЧП. — С трудом открыв входную дверь, занесённую снегом, вышел на улицу.
Ветер холодной, сухой и снежной пылью ударил в лицо. Гул усилился, и майор, преодолевая сугробные торосы, пошел в сторону бани. Там от висевшего на столбе электрического фонаря довольно неплохо освещался небольшой клочок ровной площадки, над которой и завис вертолет. Сброшена толстая веревочная лестница; насколько мог, летчик снизил машину. Вдвоем механик и штурман с трудом втащили грузное тело Якова Ивановича в вертолет. Машина, взревев, взвилась сначала вверх, а потом, наклонившись, понеслась над бескрайними просторами тундры, напрочь закрытой зимней ночью и разбушевавшейся стихией.
— Ну, что там стряслось? — спросил пилот Томашевский заглянувшего в пилотскую Якова. — А, это вы, Яков Иванович, опять мы с вами?
