Рита сидела, взявшись за голову обеими руками, и думала, до чего же мы ничтожны в этом мире. Она даже вздрогнула, услышав голос дочери:
— Мама, ты обедать будешь?
— Сейчас, сейчас вот соберу все. — Рита сложила документы в папку и завязала шнурки.
— Это еще что? — спросила Оксана, указывая на папку.
— Это все, что осталось от твоих бабушки и дедушки.
И Рита положила папку на полку в книжном шкафу.
— И что там интересного?
— Там все страшное и ничего интересного.
— Можно, я потом почитаю?
— Возьми, только ничего не потеряй.
Постучав в дверь, заглянула соседка.
— Рита Ивановна, звонили из почты, сказали, что вам есть телеграмма из Сибири, пишут, что доехали хорошо, телеграмму занесут завтра.
— Спасибо, Светлана Ивановна, — сказала Рита, и соседка исчезла.
— Вот видишь, — сказала Оксана, — уже почти у всех есть телефоны, а у нас все нет.
— Да ладно тебе, Ваня молодец, дал-таки телеграмму, значит, думал о нас, — сказала довольная Рита Ивановна.
— Ага, думал индюк, да и в суп попал, — зло отозвалась Оксана.
Зимы на Дону бывают разные, но в большинстве своем сравнительно теплые. Бывают даже оттепели, но в отношении ветров, тут уж как водится, — «зимой и летом одним цветом», бывает, так задует, что летом чернозем срывает с полей, а зимой поднимает такие бураны — света белого не видать.
Сейчас начиналось нечто подобное. Уже громко стучали ставни, и гудело в печной трубе.
Рита Ивановна задвинула печную заслонку, накинув шубу и надев валенки, вышла закрывать ставни.
— Ух, как разыгрывается погодка-то, — сказала она, вернувшись и сметая веником снег с черных валенок. — Завтра, видно, задует.
И назавтра действительно задуло, да так, что на три дня даже были отменены занятия в школах, а потом много дней всем поселком убирали снег с тротуаров и улиц.
Глава девятая
В таежной деревне только и разговоров было, как лесхозовский шофер и бригадир Сердюченко Виктор Иванович арестовал двух милиционеров. Большинство мужчин одобряли действия Виктора, но были и такие, которые видели в этом вызов властям и говорили, что это до хорошего не доведет. А тут еще эти японцы, вдруг нежданно-негаданно нагрянувшие, сделали небольшой, длинный, как и большинство в деревне, дом Сердюченко центом всех разговоров. Хоть японцы и не старались чем-нибудь выделиться, их одежда значительно отличалась от местной своей яркостью, легкостью, практичностью. Многие, увидев их дружную семью, говорили:
— Вот живут же люди красиво, а тут вкалываешь, как ишак, а толку — один полушубок да валенки.
