Дело не в том, что здесь открываются какие-то новые истины. Можно допустить, что такое мог написать и не биолог. Но этот раздел несколько отличается от других: в нем чувствуется большая свобода изложения. Когда он переходит к химии и астрономии, перспектива оказывается чуть более туманной, и еще более, к сожалению, она смазывается в главах, посвященных физике. Впрочем, талант автора виден все время. Его идея ввести в ядерную физику новую единицу времени — световой ферми — весьма оригинальна.
И если иногда Азимов немножко переоценивает значение идей, приходящих ему в голову, чуть-чуть перебарщивает в своих «гипотезах», ему охотно прощаешь это. Подобным грешат многие умные люди. Кое-что у него неточно, кое в чем он может просто ошибиться. Но все время, на каждой странице, вы чувствуете искреннюю, большую любовь к науке. И это подкупает. А если в какой-то момент вам покажется, что автор порой излишне самонадеян, то это — можно повторить — прощаешь тем охотнее, что за всеми его разговорами сквозит постоянная печаль.
Азимов — писатель-фантаст с мировым и вполне заслуженным именем. Вы, вероятно, согласитесь, прочитав эту книгу, что автор также прекрасный популяризатор науки.
Казалось бы, он полностью нашел себя. Но предоставим слово самому автору.
«Любой уважающий себя ученый или просто человек, близкий к науке (я говорю о близких к науке, чтобы не оставить за бортом самого себя), мечтает оставить в ней заметный след. Разумеется, в самом хорошем смысле этого слова.
Увы, большинству из нас приходится расставаться со своей мечтой. Я давно понял, что мечтаю напрасно. Сердце подсказывает мне, что никогда „закон Азимова“ не попадет на страницы учебников физики, никогда „реакция Азимова“ не будет запечатлена в учебниках химии. Возможность создать „теорию Азимова“ и даже просто высказать „гипотезу Азимова“ ускользнула от меня, и я остался ни с чем.
Ни с чем — это значит с электрической пишущей машинкой, зычным голосом и тайной надеждой, что какая-нибудь моя мысль, пусть даже случайно высказанная, заронит искорку в более светлую голову и поможет ей придумать что-то стоящее…»
Азимов прежде всего ученый по призванию, по характеру, по стилю мышления. И в фантастике Азимова, по крайней мере в известных советскому читателю произведениях, ученый почти всегда подавляет писателя.
Вспомните сборник рассказов «Я — робот». Возможно, на девяносто процентов его прелесть обусловлена строгой, чисто научной логикой, впрессованной в фундамент всех рассказов.
