— Давайте вернемся к первому нашему предположению. Перевернем его с ног на голову таким образом: представим, что целью было убийство настоятеля, а ограбление лишь прикрытием, — предложил Ратлидж.
— Полиция отвергает эту версию. Они доложили епископу, что ни у кого в Остерли не было причин для убийства отца Джеймса, потому что у него не было врагов. — Голубые проницательные глаза выжидательно уставились на Ратлиджа.
Полиции часто приходится допрашивать близких и друзей жертвы, которые полны нетерпения поскорее найти объяснение случившемуся и получить ответы на свои вопросы. Но у Ратлиджа создалось впечатление, что монсеньор Хольстен не пытается понять мысли инспектора из Лондона, а сам осторожно его подводит к какой-то неясной цели.
И он решил его подтолкнуть:
— Думаю, что настало время, чтобы вы, наконец, выложили мне все свои догадки. И всю историю, как она вам представляется.
Хольстен улыбнулся:
— Вы всегда считаете, что вашему собеседнику есть что скрывать, инспектор?
— Можно и так сказать, но мне кажется, вы и сами не очень верите в выводы полиции.
— Дело не в этом. — Хольстен вздохнул, повернул голову, глядя какое-то время на пелену дождя за окном. — Знаете, бывает внутреннее чувство, от которого нелегко избавиться. Интуиция, если хотите. Вам приходилось испытывать такое? — И когда Ратлидж кивнул, продолжил:
— Долго и тяжело раздумывая, я не мог избавиться от примитивного чувства — голого страха. Не только из-за убийства отца Джеймса, но и страха за свою собственную жизнь. Поэтому я уговорил епископа просить Ярд принять участие, мои ощущения мне это настоятельно рекомендовали. Что, если здесь спрятано гораздо больше, чем можно увидеть, руководствуясь просто внешними фактами? Что, если это убийство не под силу местной полиции, им для этого недостает опыта и возможностей? Что, если убийца способен их перехитрить и они никогда не найдут его? — Он помолчал и сказал сдавленно: — Вероятно, именно меня пошлют в церковь Святой Анны, пока не найдут замену отцу Джеймсу. Я не хочу стать очередной жертвой!
Ратлидж задумчиво смотрел на священника, его мысль усиленно работала, взвешивая все, что он только что услышал. И что осталось невысказанным.
— Вы ведь боялись с самого начала, что отца Джеймса убили не из-за денег, не так ли? Давайте предположим, что вы правы. Если ограбление было лишь завесой, чтобы пустить полицию по ложному следу, и если вы боитесь, что можете стать очередной жертвой, я прихожу к неизбежному заключению — вы что-то услышали или узнали…
