— Тамариск. Мировое древо шумеров. Настоящее, будущее, прошлое. Изгоняет зло, очищает, лечит.
— Спасибо, — неслышно произнесла я и взяла Ваню за руку. Мировое древо махнуло нам на прощание своим зеленым ангельским стягом.
Уже в пути я сказала:
— Надо было до него добраться. Взять с собой хотя бы веточку. Изгонять, очищать, лечить.
— Мы еще за ним вернемся. Обещаю.
Я наклонилась и чмокнула колено моего избранника. Он обхватил меня рукой, и мы поехали дальше, руля машиной на равных. Он левой рукой, я правой. А другие наши руки были заняты. Держали нас в охапку. Крепко.
Старая, сказочная земля вырастила волшебное Мировое древо, оттиск души, солнца, земли и неба. Зря мы к нему не добрались. На старой земле было больше костей, жертвенников, мертвых городов, руин и развалин, чем магических формул души. Одна чаша весов всегда была полнее, и она работала против нас.
Сказочная страна всем гостям дарила подарки. Но они были сюрпризом. Их не ждешь, они появляются сами по себе. Из пустыни мы попали в оазис, он прятался среди желто-коричневых скал. Его бы не было, если бы не источник воды, бьющий из-под земли.
Сказочная страна расстелила зеленый, мягкий ковер из мятлика. У сказочной страны был хороший вкус, она плела узоры по-английски. Без ровных, подстриженных газонов и деревьев, обкромсанных секатором французского садовода. Сине-фиолетовый шалфей и темно-розовые шишечки чабреца, а между ними синие васильки. Желто-зеленые заросли зверобоя и скромные, совсем незаметные белые цветы пастушьей сумки. У нее уже начали появляться зеленые сердечки. Над водой белые же ветки цветущей пахучей таволги. Как заросли сирени. Целый дружный лес из таволги — и выше в скалах миндаль. В гордом одиночестве. Ему было бы трудно совсем одному, если бы не заросли терескена.
Мы приехали в это место почти на закате. Вода отсвечивала красным в дырах от тени цветущей таволги, а вокруг бурчали песни лягушки.
Сказочная страна была безлюдной, она осталась такой, какая есть с незапамятных времен. Мы так и остались в ней одни-одинешеньки.
— Какое у тебя первое воспоминание? Самое первое?
— Мм, — я задумалась. — Я помню первый кадр из моей жизни. Я стою под раковиной в ванной и отламываю пластмассовые колокольчики от погремушки. Мне нужно было знать, что у них внутри. Колокольчики я отломила, но что в них шуршит, так и не узнала. Тогда я укусила колокольчик четырьмя зубами. Больше зубов у меня к тому времени не выросло. Но прокусить колокольчик не смогла. Тайна шуршащих колокольчиков так и осталась неразгаданной. Я забыла о них сразу же. А сейчас интересно. Вдруг это важно? Не зря же я это запомнила. Жаль…
