Где-то рядом вдруг истошно залаял пес, до того лишь глухо ворчавший. Загремел цепью - хорошо хоть не так был выпущен бегать по двору, а то бы… Митька боязливо передернул плечами, покрывшимися «гусиной кожей». Хоть дождь и не доставал под крыльцо, но под ногами натекла уже целая лужа, холодная и грязная, не очень-то приятно было стоять, хотя куда приятнее, нежели если бы псина была отпущена бегать.
Наверху скрипнула дверь. Отрок затаил дыхание.
- Эй, Никодим, Васька! - послышался озабоченный голос хозяина. - Где вы запропастились, чтоб вам икалось, иродам! Никодим!
- Здесь мы, Демьяне Самсоныч, - прокричали в ответ откуда-то с заднего двора. Послышались торопливо приближающиеся шаги. - Здесь мы, амбары осматривали.
- Осматривали они, - глухо буркнул хозяин. - Сказали б лучше - господскую бражку пили.
- Как можно?
- Почто собачину не выпустили?
- Так, Демьяне Самсоныч, сам знаешь, кобель уж два дня не кормлен, как ты велел. А ну как на нас кинется?
- А и кинется, так что ж? - Демьян Самсоныч явно повеселел. - Эка потеха будет! Ишь, лает бедолага, надрывается. Не пробрался ли кто на двор? Или те - не выбрались ли?
При этих словах Митька насторожился.
- Да не выберутся, - захохотал кто-то из слуг. - Там и белке-то не пролезть.
Вот так! Значит, не зря неспокойно билось сердце. Все ж таки словили их, словили… Интересно, откуда узнали, что беглые? Или так догадались? И что теперь…
Слуга - кажется, Никодим - вдруг задал хозяину тот же вопрос. Демьяну Самсонычу, видать, хотелось поговорить, пусть даже и с собственными слугами. Митька слышал, как скрипнула на крыльце скамеечка. Да что там говорить - ведь не так и поздно еще было. А темень кругом непроглядная - так это оттого, что дождь.
- Что, девка понравилась, Никодиме?
- Понравилась, - согласился слуга. - Фигуристая деваха, кожа гладкая, белая…
Ага, все же подсматривали в баньке-то! То-то оконца там такие странные, необычные.
- Не засматривайся, - охолонул служку хозяин. - Девку, как наши с сарожских лесов возвернутся, отправим на Матренины выселки, в Заозерье. Сыну Матрениному как раз жениться приспела пора. Вот и женим! Матрена за выкупом не постоит - баба честная.
- Честная, - Никодим согласился. - Только сынок ейный, говорят, дурень. Тридцать лет, а все в штаны писается.
Демьян Самсоныч хохотнул:
- А нам какое дело, что дурень? Наше дело - девку в кабалу сбыть да с того поиметь. И ведь поимеем! Повезло нам с этими беглыми. Ишь, паш-озерскими прикинулись, змеи… Отродясь там таких не бывало!
