Обозник нехорошо засмеялся и велел обеим «девахам» умыться. Пожав плечами, беглецы спустились к реке.
- Ой, не нравится мне что-то это приглашенье, - умываясь, опасливо пожаловалась Василиска. - Обозники эти всю дорогу меня рассматривали, ажно чуть шеи не свернули. Боязно! Может, в лес убежим?
- Ага, убежим. - Митька вздохнул. - Они почитай под каждым кустом сторожу поставили, и у брода. Да и купец этот, конечно, с виду - собака собакой, но ведь раньше-то не приставал. Может, и посейчас лишь дорогу поспрошать хочет?
- Может, и так, - Василиска кивнула. - Да только неспокойно мне что-то.
- Тогда вот что, сестрица, - немного подумав, решительно зашептал отрок. - Я к купчине один пойду, а про тебя скажу, будто занемогла, утомилась немного. Ты же в шалаше маленько посиди, а потом пойди к речке, к кусточкам. Ежели что - сигай, там мелко, да потихоньку выбирайся вниз по течению. Там и встретимся.
- Гм… - Девушка с сомнением пожала плечами и, вскинув глаза, спросила: - А как я узнаю, что надо бежать?
- А… А я запою песню. Какую-нибудь хороводную, а?
- Ладно… - Василиска вздохнула. - Ой, Митрий, а сам-то ты как?
Митька отмахнулся:
- Не беспокойся, выберусь, чай, не последний дурень. Да и что им с меня взять?
- Ой, не говори, Митенька, люди разные бывают.
Часовой подошел поближе:
- Эй, скоро вы там?
- Посейчас идем.
Вернувшись к обозу, Митька проводил сестрицу до шалаша, к купчине же направился один, как и договаривались. Вышел к костру, поклонился:
- Звал, гость московский?
Купчина как раз догрызал истекавший жиром кусок мяса, да и вообще от стоявшего у костра котелка несло вкуснотищей - видать, подстрелили-таки зайца или рябчика. По левую руку купчины сидел возчик Антип, такой же хмурый, как и всегда, по правую же - плотный кряжистый мужичок с улыбчиво-сладким взором.
- Звал, звал, девица, - увидав Митьку, заулыбался купец. - Да ты не стой, садись, красавица, рядком да покушай ладком. Эвон, рябчик-то как разварился! Кушай…
- Благодарствую, - Митька с видимым наслаждением впился зубами в белое разваристое мясо. - Умм, и вправду вкусно…
- Хэк, вкусно ей! А где сестрица твоя? Чего не идет?
- Да чуть попозжей придет. Устала, говорит, прилегла.
- Хм, попозжей, говоришь? - Купец переглянулся с Антипом. - Ин ладно. Ну, рассказывай! Про родителев своих да про все…
- Батюшка наш на Толвуйском погосте известный - староста причта, - вдохновенно врал Митька. - А братец его, наш дядюшка, - в ближних деревнях часовенный приказчик.
