Горюнов прикрыл глаза: опять эта романтическая фигура благородного разбойника… Когда он слышал восторженные возгласы: вот, мол, парень молодец, грабит богатых и раздаёт бедным! – всегда кривился. Какой-то сопляк играет в Робин Гуда, что толку? Воровство – оно и есть воровство, какими побуждениями его ни прикрывай. Поймают и посадят.
На экране замелькали полицейские машины, забегали собровцы с автоматами. Диктор торопился поведать телезрителям, что штаб организации НРГ обнаружен, окружён, преступники оказывают ожесточённое сопротивление: вокруг неприметного офисного здания на Котельнической улице разгорелся настоящий бой.
Допрыгался, бедолага, отстранённо отметил про себя Горюнов. Под трепотню телевизора он задремал, и привиделась ему Маша, молодая и красивая, и сын Антошка, босоногий, с облупленным носом. Они тогда отдыхали на море: жаркое южное солнце, сладкий инжир, который рос прямо во дворе, как в их краях растут яблоки, стремительные росчерки чаек над волнами. И было это, кажется, сто лет назад.
– Пал Палыч! – голос у Веры был не на шутку встревоженным. – Из приёмного звонили. Раненого привезли, с перестрелки на Котельнической! Отправили в операционную, а потом – к нам…
– Ну да, – сонно отозвался врач. – Куда ж его ещё после операции-то. Только к нам.
– Ой, это говорят сам Робин Гуд! – выпалила восторженно медсестра. – Представляете, легендарная личность!..
– Да хоть шериф Ноттингемский… – недовольно проворчал Горюнов. Чёрт, весь кайф обломали. Теперь подпрыгивай с этим раненым. Да ещё начальство набежит, гори оно всё…
И тут зазвонил телефон.
– Больница, слушаю, – буркнул интенсивист в трубку, всё ещё переживая по поводу испоганенной смены.
– Доктор? – спросил возбуждённый молодой голос на том конце провода.
– Доктор, доктор, – раздражился Горюнов. – Говорите!..
– К вам привезли раненого! Это замечательный человек, его нужно спасти!
– Для нас все люди замечательные. И мы всех пытаемся спасти. – И добавил чуть тише: – Когда получается…
– Вы не поняли, доктор! – Показалось, собеседник сейчас зарыдает. – Это совершенно уникальный, неповторимый человек! Ну скажите, где сегодня ещё можно найти такого, который отдаёт собственные деньги другим людям? Ничего не требуя взамен?!
– Допустим, не свои, а ворованные… – сварливо возразил Горюнов.
– Не ворованные! – горячился невидимый оппонент. – Перераспределённые! Он не брал себе ни копейки, клянусь вам!..
– Пусть будет так, – сдался врач. – От меня-то вы что хотите?
