– Вот, Пал Палыч, – промурлыкала Вера, подавая планшеты с листами назначений. – Четыре тела. И два места на случай экстренных поступлений. Будут распоряжения?
И улыбнулась двусмысленно. Кокетство у этой чертовки в крови.
– Будут… – усмехнулся в ответ Горюнов. – Будут и распоряжения, и расписанные на бумаге директивы. Дай только оглядеться…
Недлинным коридорчиком он прошёл в святая святых блока интенсивной терапии – к боксам. Три отделения по две койки. Да какие «койки» – современные функциональные кровати, сложные механизмы, баюкающие в своих чревах пациентов. Перемигивание огоньков на мониторах. Ломаные линии кардиограмм, синусоиды дыхательных циклов и кислотно-зелёные показатели функций на дисплеях. Паутина полупрозрачных магистралей дозаторов, протянувшаяся к венам больных.
Горюнов привычно развернул веером пластиковые планшеты. Пробежался опытным взглядом: анализы, показатели, баланс жидкостей и расход калорий. Ничего особенного. Один из команды выздоравливающих. Держат в боксе по каким-то особым соображениям: может, чей-то протеже или денег заплатил, да мало ли… Горюнов в это не вникал. Специально просил заведующего ставить ему ночные дежурства, чтоб не участвовать во всяческих хитросплетениях.
Второй тоже не вызывал опасений. Тактика ведения определена консилиумом: все лекарства назначены, расписаны, техника работает. Остаётся только поглядывать.
Но вот третий и четвёртый как раз попадали в разряд кандидатов на стаз. Подготовка к несложным плановым операциям, стандартная терапия, средние показатели функций. Присев за откидной столик, Горюнов отложил планшеты «блатного» и стабильного (пусть сопят под действием снотворных) и придвинул к себе оставшиеся два. Быстро и уверенно, твёрдой рукой расписал один за другим.
Химическая депрессия обмена веществ и в первую очередь – головного мозга. Дозы, скорость введения препаратов, экспозиция. Далее искусственная блокада проводящей системы миокарда: сердцебиения почти прекратятся, но будет работать «второе сердце» – сохранятся волнообразные движения крупных артерий. Отсюда минимальный, едва уловимый кровоток в тканях, вполне достаточный при созданном уровне метаболизма. Дозы, скорость… Теперь защита печени и почек от гипоксии – недостатка кислорода. Впрочем, это уже подстраховка, гипоксии-то как раз и не будет – обмен веществ надёжно подавлен сочетанием лекарств. В этом и была вся фишка.
И в завершение: глубокое подавление симпатического отдела нервной системы, ограничение количества жидкости, защита клеточных мембран. Плюс кое-что по мелочи, уже на вдохновении и интуиции, как последние мазки на холсте художника. Готово – состояние биостаза в миллиграммах и миллилитрах, которое Вера, заправив дозаторы, превратит в обыденную реальность.
