Они расхохотались. Мужчина стоял у зеркала, повязывая галстук.
– Может, все-таки со мной? – спросил он, оборачиваясь.
– Нет. Я остаюсь. Ни к чему нам реклама, в городе всегда на кого-нибудь нарвешься. Полно сплетников. Так что попрощаемся здесь. И приезжай скорей! Буду ждать.
Он наклонился к ней, легко прикоснулся губами к уголку рта, она крепко обхватила его руками, притянула к себе и прошептала:
– Не отпущу никуда, никогда, ни на минуту! И никому не отдам.
– Держи крепче, а то уведут, – прошептал он в ответ. Она только расхохоталась. – Это тебе, – вдруг вспомнил он и достал какой-то небольшой предмет из кармана пиджака, с улыбкой глядя на нее. – Вот!
Она, подхватив игру, смотрела на него взглядом маленькой девочки, ожидающей чуда. Мужчина подбросил в воздух коробочку из синего бархата, и его подруга, метнувшись вперед, кошачьим движением ловко ее поймала. Нетерпеливо раскрыла, готовая взвизгнуть восторженно, но, удивившись, только приоткрыла рот. На синем бархате лежала подвеска тусклого стекла, оправленная в массивное кольцо белого металла, в петельку сверху кольца была продета изящная цепочка, концы которой уходили вверх и прятались под бархатом подставки. Вещица выглядела странно – простое кольцо напоминало не ювелирное изделие, а скорее техническую деталь, и тонкая цепочка совсем к ней не подходила.
– Ну кто же так смотрит! – Мужчина щелкнул кнопкой лампы, стоявшей на тумбочке.
– Ах! – выдохнула женщина, поворачивая коробочку в разные стороны, отчего тусклая стекляшка вспыхнула ослепительными сине-желтыми искрами.
– Нравится?
– Прелесть, прелесть! – прощебетала его подруга. – Но оправа какая-то необычная… как шайба!
– Шайба! Ты видела шайбу когда-нибудь? Это гвоздь сезона!
– Какого сезона? Местного? – не удержалась она.
– Парижского, темнота ты моя неотесанная. Вся Европа носит эти шайбы, то есть та ее часть, которая может себе это позволить. Ну, скажем, жены крупных предпринимателей и их подруги. Подруги предпринимателей, разумеется.
– А я кто же, по-твоему?
– Ты всего понемножку. И за это я тебя люблю!
– За это?
– За все!
– За все, за все?
– И за многое другое. – Он шагнул к двери.
– А поцеловать? – капризно спросила женщина. Она лежала на постели, закинув руки за голову, во всем бесстыдном великолепии своего прекрасного тела, золотистого от загара.
– Да сколько можно, – проворчал он в притворной досаде, возвращаясь и склоняясь к ней.
– Уходи! – сказала она, переворачиваясь на живот. – И забирай свой подарок. Я девушка честная, мне ваши брюлики без надобности.
