«Любознательный какой, - подумал про себя Николай Степанович. - Есть у тебя приказ, руководство поддерживает - чего тебе еще? Тоже денег хочет? Не похоже, еще оскорбится. Или под начальство копает? Черт их знает, какие у них тут препозиции. Вот пойдет к вышестоящему начальству, заявит, мол, комиссар русским продался. И все, плакало расследование».
И ответил сдержанно:
- Полагаю, герр Дитц тоже не любит бандитов. Полицейские должны помогать друг другу, не согласны?
- Дитц правильный фараон, - не стал возражать инспектор. - Но обычно он осмотрительнее. Впрочем, я-то такой поворот только приветствую.
31.10.1928. Германия. Мюнхен
К сыщику Гумилев пришел рано утром, в комиссариате было еще тихо. Генрих работал все прошлые сутки, сейчас тянул из огромной кружки обжигающе горячий кофе и на вошедшего взглянул странно. Смущенным и одновременно обозленным он выглядел, как показалось подполковнику. Хотя и рассказывал сначала оживленно.
- Мюллер поплыл через сутки. Он ведь, в общем-то, не уголовник, он из чистеньких, из буржуа. Бывший офицер, наемник, но это ж не то. И когда его в камере урки свернули в штрудель… У нас запрещено бить подследственных, но мы же не можем уследить, с кем он не поладил в камере, понимаете? И он постарался договориться со мной, все ж, воспитанные люди, хе. Я ж ему и посочувствовал, понятно, - с удовлетворением рассказывал инспектор.
Про подобные трюки подполковник слышал не раз:
- У нас так тоже случается иной раз.
- Понятно, не часто, - согласился немец. - Часто и не надо, обычно доказательства какие-то есть, да и обязанных нам блатных в камеру собрать не всегда получается. Но к делу: я ведь вас не обрадую, герр Гумилев.
- То есть? - оторопел жандарм.
- Пожалуйста. Мюллер тот самый «Монах», да. Он описал подробности вашего налета, вот, смотрите. Я таких деталей не знаю, специально вас не расспрашивал. Так что, вполне достоверно. И да, Хеттих и есть Амтлауф, как мы и думали. Это теперь бесспорно. Но ведь это мы предполагали и раньше, верно?
- В принципе да, но теперь мы уверены.
- Это нам ничего не дает. Поскольку деньги, которые вы ищете, действительно перевезены в Германию. Все миллион триста тысяч рублей! А знаете, как? Через немецкое посольство в Санкт-Петербурге, дипломатическим грузом! Вам понятен уровень этих господ? - резко высказался Мюллер. - Посольство вывозит награбленные деньги, представляете? И ведь не могли эти твари продажные не понимать, откуда капиталец, у вас наверняка все газеты писали об ограблении. Меня они умудрились разозлить, не нравятся мне подобные фокусы. Но я же вас предупреждал - здесь будет политика! Вот она, пожалуйста! Я хочу добиться наказания грабителей. Но связываться с дипломатами? Нет, герр Гумилев, увольте. И Дитц, думаю, будет того же мнения.
