– Хорошо.
– На случай, если будешь мне кричать.
Это её позабавило.
– Почему это я должна кричать? Я никогда этого не делала.
– Никогда за всю жизнь?
– Человек кричит, когда пугается или его пугают.
– Ты сказала, люди хотят тебя убить.
– Но я не боюсь их. Делай то, что должен. Со мной всё будет в порядке.
– Возможно, ты должна пойти со мной.
– Куда ты собираешься?
– Сюда и туда.
– Я уже здесь, и я была там.
Я смотрю на Рафаэля. Рафаэль смотрит на Бу. Бу смотрит на меня.
– Мэм, ты спрашивала, умру ли я за тебя, и я ответил «да».
– Это было очень милосердно с твоей стороны. Но ты не собираешься умирать за меня сегодняшней ночью. Не будь таким поспешным.
Когда-то я считал, что в Пико Мундо больше, чем везде, эксцентричных людей. Немного попутешествовав, теперь я знаю, что эксцентричность – общая черта человечества.
– Мэм, спать может быть опасно.
– Тогда я не буду спать.
– Принести тебе немного чёрного кофе из закусочной?
– Зачем?
– Чтобы помочь тебе бодрствовать.
– Я полагаю, что ты спишь, когда тебе нужно. Но видишь ли, молодой человек, я сплю только тогда, когда хочу.
– Как это работает?
– Превосходно.
– Не хочешь узнать, почему может быть опасно спать?
– Потому что я могу упасть с кровати? Томми, я верю, что твоё предостережение не бессмысленное, и я продолжу бодрствовать. А теперь иди и делай всё, что должен.
– Я собираюсь повынюхивать здесь вокруг.
– Так вынюхивай, вынюхивай, – говорит она, делая прогоняющее движение.
Я удаляюсь из её домика и закрываю за собой дверь.
Бу уже идёт в сторону закусочной. Я следую за ним.
Он постепенно исчезает, как испаряется туман.
Я не знаю, куда он девается, когда дематериализуется. Возможно, призрак собаки может путешествовать на Другую Сторону и обратно, когда пожелает. Я никогда не изучал теологию.
Для последнего дня января вдоль центрального побережья ночь достаточно спокойная. И тихая. Воздух приятно слегка пахнет морем. Тем не менее, моё чувство грядущей опасности настолько велико, что я не удивлюсь, если земля под ногами разверзнется и проглотит меня.
Вокруг вывески на крыше закусочной летают ночные бабочки. Их природный цвет, должно быть, белый, потому что они стали полностью голубыми или красными в зависимости от того, какой неон ближе к ним. Летучие мыши, тёмные и неизменные, непрерывно кружат, поедая светящийся рой.
Я не во всём вижу знаки и знамения. Однако, прожорливые и пока что безмолвные летучие грызуны пугают меня, и я решаю не заглядывать сразу в закусочную, как намеревался.
