Лорд Эдвард встал из-за стола, надел шляпу, надвинув её на глаза, и протянул руку Гарольду.
– Я рад тому, что мы с тобой теперь снова на одной стороне, – сказал он. – Извини за то, что подозревал вас с Натаниэлем в предательстве. Я очень любил Авеля, и его гибель стала для меня тяжелым ударом. И береги мальчика, Гарольд! Несмотря ни на что, я всё-таки верю в его счастливую звезду. Боги не зря сохранили Нэвилу жизнь. Наверняка у них есть на него какие-то свои планы.
– Я тоже надеюсь на это, – пожимая руку, ответил Гарольд.
Эдвард повернулся и вышел.
* * *
Нэвил успел вернуться в комнату Мигеля как раз вовремя. Он уже подошел к двери, когда внизу на лестнице послышались шаги его спасителя. Юноша тихо проскользнул внутрь и постарался восстановить немного участившееся после быстрого подъёма дыхание.
Мигель вошел в комнату, неся в руках деревянный ушат с теплой водой. Он поставил его на пол, затем порылся в своём дорожном мешке и извлек оттуда чистую тряпку и запечатанный горшочек с мазью.
– Раздевайся, – велел он Нэвилу.
– Как, совсем? – немного смутившись, переспросил юноша.
– А ты что, в одежде собираешься мыться? – усмехнулся Мигель. – Да не красней ты, как красная девица! Ничего страшного с тобой не случится.
Нэвил нехотя стащил с себя разодранную рубаху и штаны, оставшись нагишом.
– Вставай в корыто. Думаю, почтенная Дора Крум будет не слишком довольна, если мы разведем здесь сырость.
Юноша встал в теплую воду, и Мигель аккуратно, стараясь не причинить лишней боли, стал промывать влажной тряпкой ссадины, попутно смывая пыль. От соприкосновения с водой раны немного жгло, но терпеть можно было. Гораздо больше смущало Нэвила то, что его моют, словно маленького ребенка, но тут уж ничего поделать было нельзя. Во всяком случае, спину, пострадавшую больше всего, сам он обработать не смог бы никак.
Закончив с мытьем, Мигель дал ему полотенце.
– Вытрись насухо. Сейчас намажу тебя этим бальзамом, и через какое-то время ты будешь в полном порядке.
Мазь и в самом деле оказалась чудодейственной. Она немного холодила тело, но боль как-то сразу стихала, немного напоминая о себе лишь при резких движениях.
– Стой смирно, пока всё не впиталось, а я пока приведу в порядок твою одежду.
Мигель нашел в своем мешке щетку, взял рубаху и штаны Нэвила и вышел за дверь. Вернулся он минут через пять.
– Одевай, – бросив юноше штаны, сказал он. – А вот рубаху придется зашивать. Хотя тебе повезло и в этом. Ткань цела, только кое-где расползлась по швам. Могу дать иголку, если хочешь.
