Но неожиданно грянул гром. Небо за окном разрезала тонкая и стремительная молния, как раз в тот момент, когда он перестал слышать звуки дождя. Гром скорее напоминал взрыв и показался для маленького мальчика очень… страшным. Раскат разбудил его, заставил съежиться тело под одеялом. Он почувствовал, как по ногам заструилось что-то теплое.
Палыч прикусил губу. Тогда он наделал в штаны, испугавшись раскатов грома и поклялся себе, что больше никогда, НИКОГДА не будет бояться…
Воспоминания растворились в бесчисленном потоке мыслей и сгинули. Времени было в обрез, если оно вообще было. Майор пригнулся и бросился в обход УАЗика к «десятке». Промедление, любой бездарно потерянный миг, мгновение могли стоить очень дорого, и не по карману Палыча было бы расплатиться за это потом. Майор вскинул автомат и для пущей уверенности передернул затвор, выпустив в тонированное стекло «десятки» автоматную очередь. Пространство наполнил мерзкий звук разлетающегося вдребезги стекла, и на асфальт упало несколько гильз от выпущенных патронов, одна из которых покатилась в сторону «десятки». В нос ударил запах пороха.
- Из машины, – проорал майор.
Теперь от злополучного водителя «десятки» его отделяла лишь зияющая дыра пустоты оконного проема дверцы автомобиля, украшенного по всему периметру кусками торчащих из резиновой прокладки осколков. Этот пустой черный проем на месте разбитого стекла притягивал, как магнит, и не позволял отвести от себя взгляд. Боковым зрением Палыч видел Сергея. Напарник скрутился в комок и задыхался. Руки лейтенанта уперлись в асфальт, и он сипел, пытаясь прокашляться. Наверное так чувствовал себя курильщик 85 лет, с 80 летним никотиновым стажем.
Глаза Палыча скользнули по рулю автомобиля и остановились на зеркале заднего обзора. В кабине не горел свет, и рассмотреть что-либо с помощью зеркала не представлялось возможным. Вновь подул легкий северный ветерок и Палыч уже в который раз уловил едкий запах дыма и бензина. ЧИСТЫЙ запах. Больше не чувствовалось той противной, тошнотворной примеси, которая не давала дышать раньше.
Приставным шагом, чуть согнув ноги в коленях, майор подошел ближе и остановился всего в нескольких шагах от дверцы «десятки». Дуло автомата внимательно всматривалось в темноту, готовое в любой момент поймать движение в салоне автомобиля. Дыхание после совершенного рейда сбилось: сказывались бесчисленные сигареты, которые он курил одну за одной, и автомат предательски трясся в вытянутых руках, будто войдя в резонанс с отдышкой. Вскользь майор заметил, что Сергею стало лучше. Он прекратил сипеть, исчез ужасный хрип, и лейтенант облокотился спиной об кузов машины и закрыл глаза.
