Пытаясь скрыть улыбку за суровой миной, Каракатица посмотрела на подругу, уверенная, что та выразит согласие хрустальным смехом. Человечек объявился именно тогда, когда они начали терять надежду, когда будущее представилось неуловимым... Но лицо Альбины - может быть, из-за того, что день внезапно скончался, укушенный полной
луной, - напряглось так, что белая кожа сделалась гранатовой. Она обнажила зубы, словно зверь - клыки, открыла рот, откуда вырвался шершавый черный язык, одним прыжком накинулась нашляпника, обняла до хруста костей, содрала с него одежду, стала тереть себя им, как если бы несчастный был губкой, укусила за левое плечо, вырвав и с наслаждением пожрав кусок мяса - и уселась, издавая стоны от спускавшегося по телу удовольствия, повторяя часами непонятные слова: «Бхаван абхаван ити я праджанате... са сарвабхесу на джату санджате...» Каракатица, по-прежнему суровая, подавив в себе изумление (такие поступки Альбины следовало принимать без рассуждений, как священную кобру) подобрала разбросанную одежду, достала из коробочки нитки с голкой и приступила к починке, накладывая по-морскому ровные швы. Шляпник, надолго застыв от ужаса, временами издавал короткий лай или вертел задом, поднимая и опуская воображаемый хвост. Скоро рассвело. Только лишь первый луч солнца коснулся ее щеки, Альбина, хотя и не засыпала, как будто пробудилась от глубокого сна. Бледная как обычно, она подошла к жертве и лизнула ей плечо. Рана моментально зарубцевалась, оставив после себя лиловый шрам в форме полумесяца.
Пока Альбина успокаивалась, дыша морским ветром и поднимая руки, похожая на гигантского альбатроса, Каракатица одевала их нового товарища. Натягивая на него брюки, она приятно дивилась члену - короткому, крепенькому и розовому; он скромно высовывался из мошонки, складки которой напоминали некий древний лабиринт. Собственное восхищение этим отростком величественным и забавным одновременно - привело Каракатицу в бешенство. Она шлепнула коматозника между лопаток. Тот вздрогнул. Каракатица едко сказала:
- Ну что же, дон Такой-то. Если ваша милость утверждает, что нас троих связала общая судьба, мы не станем упрямиться и пойдем в Каминью, которая нас ждет. Но прежде чем сделать первый шаг по этому судьбоносному пути, назовите свое имя. Я- Каракатица, всегда к вашим услугам, а мою подругу, соответственно цвету кожи, зовут Альбина.
- Донья Каракатица, сеньорита Альбина, вот уже много лет все зовут меня Шляпником... Но, сгорая от стыда - окрестить меня так было вопиющей несправедливостью - открою вам тайну: имя мое Амадо
