— Выпьем, но за этим ничего не последует. Неделю ничего не ем, ужасно себя чувствую: голова раскалывается, тошнит. — Она достала из сумочки платок, вытерла слезы. — А вчера наконец до меня дошло, — Лера опустила глаза и перешла на полушепот, — представляешь, Миша, у нас будет ребенок.
С минуту Врублевский с удивлением смотрел на нее, затем расплылся в широкой улыбке.
— Я так боялась говорить тебе, думала, ты не поймешь. А потом подумала, это же такое счастье иметь ребенка, который будет умным и красивым, как его родители.
Врублевский сел на диван и погладил Леру по голове, как гладят маленьких девочек.
— Какая милая. И какая хитрая! — Он смотрел на Леру так, словно перед ним находился диковинный предмет.
— Что ты имеешь в виду?
— Значит, скоро ты станешь матерью?
— Да, а ты отцом, — Лера стыдливо улыбнулась.
— Кого ты хочешь обмануть, прекрасное дитя? — спросил он наконец.
— Да кто тебя обманывает! — вспылила Лера, но тут же, успокоившись, добавила: — Я же все подсчитала…
— Не знаю, деточка, что ты там у себя подсчитывала, но что касается меня, то, к великому сожалению, детей у меня с некоторых пор не может быть. Хотя откуда тебе, собственно, знать?
— То есть как это? — Лера чувствовала, как ее уши краснеют и лицо покрывается пятнами, ей захотелось превратиться в таракана и уползти под диван. — Почему? Почему не может быть?
Она старалась не делать резких движений. В то, что план ее рухнул, верить не хотелось. Казалось, она еще куда-нибудь сходит — и все разрешится.
— Вы так милы, Михаил Яковлевич, так гостеприимны. Ну а как ваша порноколлекция, пополняется?
— Зачем же так грубо, милая? Это не порно, это — искусство. — При слове «искусство» Врублевский закатил глаза.
Лера шла по улице, наталкиваясь на прохожих и по привычке останавливаясь у заманчивых витрин магазинов, но мысли не давали ей покоя. Она думала о том, что упрекать ей себя, в общем-то, не в чем, ведь все эти годы она не ждала, не сидела сложа руки, она искала. И с каждым новым знакомством ей казалось, что вот уже ближе, уже теплее, еще немного, и она найдет его — единственного. Так в чем же дело? Почему ей не везет? Рассматривая свое отражение в темном окне вагона метро, Лера отметила, что сама себе нравится. Только вот в любви не везет, ну хоть ты тресни!
Лера должна вернуться из больницы через четыре дня. Я ждала ее. Дел было невпроворот: до трех ночи копировала чертежи, потом, отоспавшись, усаживалась за пояснительные записки. В общем-то, оба диплома были готовы.
