— Это правда? — со спокойной усмешкой спросил он, руки самурая потянулись за спину к саблям.
Мэри молча отступила назад, пытаясь нащупать на поясе хоть какое-то оружие. Поиски ее ни к чему не привели, все ее оружие было отобрано Батллом, в жилете тоже было пусто, остался только короткий нож в сапоге, но от него сейчас было мало толку. Ян медленно двигался на нее, держа в каждой руке по изогнутому клинку, холодная сталь устрашающе отсвечивала.
— Это правда? — повторил он.
— Нет, это шутка, — нервно усмехнулась Рыжая Мэри, озираясь по сторонам.
— Ты у меня сейчас дошутишься, Рыжая. Говори, где «Мечта»!
У Сесилии засосало под ложечкой, желудок свело до боли, во рту пересохло. Положение складывалось прескверное. Сил для драки не было, оружия тоже не было. Она отчаянно искала выход и не находила его. Оставалось только одно: тянуть время и надеяться на чудо.
Небо затягивали серые угрюмые тучи, скрывая солнце так же, как скрывалась последняя надежда от Сесилии. Гнетущее молчание Яна, тяжелое свинцовое небо и блеск стали сделали свое дело. Стойкость Мэри и ее непреклонная спина пошатнулись, в душу закрался страх.
— «Мечта» сейчас в море, — наконец ответила она, сглатывая застывший в горле комок.
— Значит, так, Рыжая Мэри, — заговорил Ян бесстрастным ледяным тоном, — сейчас ты…
— Сэр! — закричал один из пиратов.
Ян бросил испепеляющий взгляд на говорившего, тот поежился и извиняющимся голосом продолжил:
— Сэр, там внизу какой-то оборванец хочет вас видеть.
— Меня много кто хочет видеть, и это не значит, что ты имеешь право прерывать меня! — гневно закричал капитан.
— Но, сэр, — совсем слабо продолжил тот, — он говорит, что дело не терпит отлагательства. Он говорит, что знает, где причалила «Мечта».
— Где он?
— Внизу.
— Веди его сюда!
С этими словами Ян снова улыбнулся своей змеиной улыбкой, бросая острые злые взгляды на Рыжую Мэри. Сесилия сжала зубы, прекрасно понимая, что после рассказа этого человека ее убьют.
Шатающейся походкой, нетвердым хромающим шагом по трапу стал подниматься старик. Он что-то бормотал себе под нос и охал при каждом шаге. Жалкие изорванные лохмотья развевались на его сгорбленном теле. Нищий толкал перед собой небольшую телегу, наполненную разнообразным хламом. Горшки разной величины, зеркала, рваные тряпки и посуда громоздились в скрипучей телеге.
— Телегу оставь внизу, — крикнул кто-то из команды.
— Там мой товар! Это мое пропитание, — прошамкал нищий, с новым усилием толкая вперед повозку. — А если ее украдут? Для меня это голодная смерть.
