Нежность к моей потрясающей девочке.
Сеанс медитации проходил в машине. Моя Маздочка покорно замерла в ожидании чуда. И оно свершилось, когда я с собранным и почти благоухающим видом тронулся в направлении дома. Нирвана длилась недолго. Езда по столичным пробкам вернула прежние эмоции, но в гораздо меньшем эквиваленте. В целом ситуация ушла и стала более-менее безболезненной. Слава прославленным мастерам. Коучинг не пропал даром, как не зря заплачены тысячи долларов.
В квартиру я добрался через час и застал Лизу в спальне. Как давно это не происходило, что я даже искренне удивился, чуть не расплакавшись.
Удивилась и Лиза.
– Мы снова вместе. Ты непривычно рано, – оценила она, лёжа на диване с помятым журналом.
– Да и ты дождалась, – иронично пробурчал я.
– Где ты был?
– На Фонтанке водку пил, – сумбурно обронил я и виновато поправился: – Точнее, не я, а Влад. Он в стельку наквасился. Отправил его спать, – сообщал я, стараясь опустить ненужные подробности.
– По поводу?
– Секир разбился.
– Насмерть? – равнодушно спросила она.
– Нет. Наполовину.
– Иногда лучше насмерть, чем наполовину. Если смерть приходит к тебе, выгодней взять её полностью.
Вот и наши странности приплыли, с горечью подумал я. Снова под вечер, но бывали и в другое время суток. Мне не хотелось развивать эту тему, но Лиза продолжала сама.
– Для кого-то смерть – подарок. Для кого-то – наказание, но половинчатая смерть – морока для каждого. Посуди сам. Он же может стать инвалидом. Он может не оправиться. Будет как растение. Будет лежать и дышать через маску, вроде и жив, но как бы и нет. Мозг посылает сигналы, но души в сердце уже нет. Что это? Жизнь? Смерть? Половинчатое состояние. И я об этом. Ты слышишь меня?
– Лиз, давай, не будем увлекаться? Секир не мышонок. Он мне приятель. Мы сидим в одной упряжке. Его некому заменить.
– Извини. Навеяло. Я разобралась. Вспышка! У меня часто бывают вспышки…
– Не начинай выражаться как Адель – это мне не нравится. Кстати, как она? Жива? Или наполовину?
– Наполовину.
– Её тоже сбили? – зло спросил я. – Фура с комбикормом?
– Адель сама по себе живёт наполовину. Многие люди половинчатые. Но немногим избранным достаётся полнота. А завтра мы станем полными. Да мы и не были нарочитыми половинками.
– Иногда я теряю ход твоих мыслей.
– Не пытайся его искать. Его наверняка нет, и ты его не отыщешь, – уходила в словесные дебри Лиза, как будто какой-то неудержимый приступ спустился на неё и не отпускал.
