И там по вечерам работает Энни.
Зал был наполовину полон — людьми, которые заскочили выпить еще по пиву перед мессой, и теми, чья семья — посетители на соседних табуретках.
— Ой, Джерри, что это с тобой? Заболел? Вид у тебя аховый. — Она положила передо мной кружок для стакана. — «Зимний согревающий»?
— Спасибо. Я как-то… слегка не в себе, наверное.
Вдруг я осознал, что сижу в провонявшем тренировочном, с двухдневной щетиной, в застегнутой куртке. Черт побери.
— Еще бы. Я читала в газете про Клодию. Тут с ума сойти можно.
Одна из первых вещей, которые я научился переживать — это что мне никогда не достанется слава за выполненную работу.
— Я за нее встревожился. Но она отлично умеет за себя постоять. — Нет, не смог я удержаться, и черт с ним, с костюмом: — И Зубастик точно не даст никому ее обидеть.
Она поставила передо мной темное пиво с идеальной полудюймовой шапкой пены.
— Это да. Он лапушка.
Я почувствовал, что краснею, вспомнив духи на лодыжках Энни, ее руку у меня на шее во время ее разговора с Клодией как-то летней ночью. Мы шли домой с работы, и я все еще был опьянен удачей охоты, когда мы встретили Энни. Одно из самых дорогих моих воспоминаний.
— Ты любишь собак?
Она пожала плечами:
— Разных по-разному. Как и людей. Их надо воспринимать индивидуально, как ты думаешь?
Пригласи ее, сказал я себе, пригласи сейчас же. На кофе, на выпить, на танцы, пригласи немедленно, или…
— Слушай, как ты насчет съездить на Арубу?
Я снова почувствовал, что весь краснею: я же совсем не это собирался сказать. Слишком это было много, слишком сразу, слишком нагло… вот черт!
Энни перестала протирать стойку. Вдруг бездонная вода показалась мне более удачным выходом.
— Я бы предпочла начать с бокала или с ужина, — ответила она медленно. — То есть это ты серьезно, на самом деле, наконец-то набрался храбрости меня куда-то пригласить?
— Ну… — я сглотнул слюну, — в общем, да. Ничего?
— Вполне. Но долго же ты собирался. — Она посмотрела на меня. — Вы, крутые парни, на самом деле просто большие телята. Но ты же не всегда большой теленок, Джерри?
Как правило, я большой волк, подумал я, про себя усмехаясь.
— Отныне — никогда, — пообещал я. — Так давай завтра вечером?
— Не могу. — Она посмотрела на меня с легкой насмешкой. — Завтра же Рождество. Я с утра еду в национальный парк «Брэдли Палмер» на лыжах кататься.
Я наморщил лоб. Традиция странная, но очень милая. Мне кажется…
Она задержала дыхание, слегка надула щеки, выдула воздух.
