— Да вы присаживайтесь, — сказал Бинем, указывая на стул возле его стола.
— Спасибо. — Я сел и закинул ногу на ногу. — Что же касается других… По содержанию их письма будут примерно такими же, но в них уже заложены зерна убийства, и я уверен, что смогу их распознать. Для этих людей «радикальный способ» означает нечто совсем иное, и они подумают — неужели такое возможно? Неужели это и впрямь означает именно то, о чем они втайне так мечтали? И, будьте уверены, потратят немного времени, чтобы осторожно это выяснить.
Бинем недоверчиво мотнул головой.
— Но когда они узнают, кто вы такой, и ради чего все это было затеяно, разве не пойдут на попятную?
— Я не собираюсь раскрывать им, кто я такой, пока не побеседую с каждым. А для этого я должен предстать перед ними как киллер-профессионал, рекламирующий свои услуги,
Бинем размышлял целую минуту, почесывая в затылке, а потом решительно кивнул.
— Хорошо. Не уверен, что поступаю правильно, но, с другой стороны, мне самому интересно. Мы напечатаем ваше объявление. Сколько раз?
— Всего один. Пока что.
Он подумал еще немного.
— Вам лучше забирать письма с ответами прямо отсюда. Что если у абонентских ящиков вас будут поджидать репортеры?
Тем же вечером объявление появилось в «Геральде», а на следующий день после окончания занятий я навестил Бинема.
Он был не один и, явно смущаясь, представил мне своего посетителя:
— Это сержант Ларсон из полицейского управления. В его обязанности входит просмотр газетных объявлений, особенно частных, чтобы выявлять что-либо подозрительное.
— Здесь нет абсолютно ничего подозрительного, — твердо заявил я. — Может быть, вам стоило объяснить сержанту цель моих исследований?
— Он уже все объяснил, — вмешался Ларсон. — Но мне хотелось убедиться самому. Позвольте ваш бумажник. Только сначала достаньте оттуда все деньги.
Я подчинился, и он внимательно изучил мои документы.
— Что ж, по крайней мере, этот бумажник действительно принадлежит человеку по фамилии Паркерсон. Я загляну в университет, чтобы убедиться, что вы и в самом деле тот, за кого себя выдаете.
Тем временем Бинем вручил мне тонкую пачку конвертов.
— Это все, что прислали сегодня утром.
Я был несколько разочарован — их было всего шесть.
— Думаете, среди них есть письма от тех, кто может желать смерти своей половике? — спросил Ларсон, наблюдая, как я засовываю их в карман.
— Я же еще не читал. Но вполне возможно.
Он протянул руку,
— Дайте-ка их сюда.
— И не подумаю, — возразил я. — Они адресованы мне. Это моя личная корреспонденция.
