– Вы точно сможете его найти?
– Да, но для чего он вам? Он… – она замолкает.
– Нет, но мне нужна энергия. То, что я успел накопить, ушло на исцеление вашего внука.
– И? Я что-то не пойму.
– Принесу его в жертву – получу энергию. Все просто как три копейки.
– Давайте лучше передадим его полиции, – она сцепляет рки в замок и пристально смотрит мне в глаза, – не берите грех на душу.
– Мне не впервой убивать, да и такая тварь заслуживает только смерти, и чем она будет мучительней – тем лучше.
– Вы не правы – мы же люди…
– Знаете, я когда-то говорил тоже самое, – перебиваю ее, – но теперь я разубедился в этом. И любовь может толкнуть на предательство, и много чего еще. Да и люди хуже зверей, гораздо хуже.
– Значит, мне вас не переубедить?
Качаю головой.
– Ясно, тогда поехали, – она, сгорбившись, встает из-за стола, и шаркающей походкой идет в прихожую.
На первом месте убийства ясновидящая бледнеет, а уж когда дотрагивается до земли, то вообще хватается за сердце.
– Вы были правы, – отдышавшись и съев какую-то таблетку, произносит она. – Таких тварей, как он, нужно только убивать!
– А вы: «судить, судить», – с горькой усмешкой отвечаю старушке, – вы б еще сказали, что их прощать нужно. Я уже давно живу по принципу: «око за око, зуб за зуб», и пока что не жалею об этом.
– Но… но… – заикается Валентина Михайловна.
– Вы ошибались, но это уже не важно. Как он выглядит?
– Невысокий, коренастый. Невыразительное лицо, широкий рот, кудрявые волосы рыжеватого оттенка, рыбьи глаза.
– Понятно, на следующее место или уже сможете сказать, где он есть или будет?
– Дальше, – дрожащим голосом произносит она.
– Может валерьянки или там валокордина?
– Не поможет, или алкоголь, или наркотики помогут не так остро переживать это. Но у меня уже не тот возраст, чтобы использовать эти методы.
Молча киваю и вызываю такси.
До вечера колесим по городу. М-да, для ясновидящей все это не проходит даром: руки мелко дрожат, лицо мертвенно-бледное, а губы приобретают синюшный оттенок.
– Как вы? – негромко интересуюсь я, после того как мы располагаемся у нее на кухне.
– Старость – не радость, да и таким я давно не занималась.
– Но вы сможете мне помочь?
– Постараюсь, – кивает старушка, – немного отдохну и возьмусь за работу.
– Хорошо, а я тогда помедитирую, – произнеся это, иду на балкон и сев в позу лотоса, начинаю этот нудный, но необходимый, процесс.
– Лис, проснитесь! – через пару часов кто-то осторожно трясет меня за плечо.
