— Лучше нам соблюдать тишину, — произнесла она чуть слышно. — Это плохие люди.
— Но у нас нечего красть! — возразил Эдмунд.
Фрита только покачала головой. Покончив со следами, она подошла к Элспет и Кэтбару, поманив за собой Эдмунда.
— Я покажу вам, как карабкаться вверх, — сказала она. — Тебе надо внутрь горы? — Элспет кивнула. Прежде чем продолжить, Фрита тяжело вздохнула. Указав на щель между двумя валунами у начала ледника, она сказала: — Можно начать здесь. Мать показала мне путь, прежде чем… Там, выше, подо льдом, есть проход.
Она дала Кэтбару грязное, все в ледышках, одеяло.
— Ты идешь последним. Будешь стирать наши следы.
И она запрыгала с камня на камень.
Ветер очистил камни от снега. Как ни болели у Эдмунда ноги, как ни проникал холод в обувку и в перчатки, карабкаться на первых порах оказалось нетрудно. На склоне было куда прочно поставить ногу, над их головами вилось подобие тропы. Теперь Кэтбару не было нужды стирать следы, он просто повесил одеяло через плечо и двинулся следом за Эдмундом. Элспет, казалось, полностью оправилась после приключения, чуть было не отнявшего у нее жизнь, и заметно спешила. Впереди слабо маячила спина Фриты. Высокая северянка держалась прямо. Эдмунд гадал, что за мысли бродят у нее в голове.
Внезапно Фрита остановилась и обернулась.
— Нитингар! Они заметили нас и теперь преследуют! — прошипела она.
Элспет вскрикнула, едва в нее не врезавшись. Но выражение лица Фриты заставило ее посерьезнеть. Обе прислушались. Через минуту-другую и Эдмунд услышал то, что слышали они.
Это были голоса нескольких людей, вернее, хриплый шепот. Доносился он снизу, определить, далеко ли преследователи, было затруднительно. Кэтбар, замерший, как статуя, у Эдмунда за спиной, прошептал ему на ухо:
— Ну-ка, полюбуйся на них! Скажешь мне, сколько их и чем они вооружены.
Эдмунд понял его мысль, кивнул и перенесся внутренним взором туда, откуда доносился шепот.
До этого места было всего лишь шагов двадцать. Огромные камни образовывали естественное убежище. Эдмунд увидел троих, нет, четверых, притаившихся чуть выше их на горной тропе и ждавших сигнала вожака, чтобы наброситься на пришельцев. У всех были заткнуты за пояс длинные кинжалы. Человек, чьим зрением он воспользовался, смотрел на свои ножны. Эдмунд чувствовал удовлетворение, которое доставлял тому вид бронзовой рукояти и приятное воспоминание об убийстве прежнего владельца меча.
— Пятеро, — доложил Эдмунд Кэтбару. — Кинжалы. Один меч.
